В зал заглянул здоровенный охранник, - В чем дело? - Уберите от меня этого идиота, - попросила Афро. Охранник был очень смуглый, курчавый, что выдавало горца, и явно не знал, как обращаться с американскими интеллигентами, поэтому, наступив армейским ботинком на ногу зашипевшего от боли мистера Дзампо, он просто улыбнулся в усы и кивнул Афро, - Пойдем, красавица, мы уже закрываемся.
Когда они выходили из зала, доктор снял свои тонированные очки и посмотрел им в спину - возможно, горец и не стал бы наступать ему на ногу, если бы увидел его глаза.
Вечером, проявив фотографии, Афро почувствовала непонятную сонливость и рано легла спать, а уже через несколько минут пополуночи она проснулась, оделась и, двигаясь как сомнамбула, вышла из дому. Во сне она видела, что идет по булыжной, слабо освещенной мостовой к каким-то воротам в каменной стене и теперь двигалась через паутину улиц, не отличая сна от яви, сознание не фиксировало ориентиров, ноги сами несли ее вперед.
В том, что наутро Афро не появилась в университете, не было ничего особенно необычного, но после полудня, встретив во дворе ее соседку, Алеша задал вопрос. Марго знала, что Афро отсутствовала всю ночь, пришла под утро, едва волоча ноги, и заснула, как убитая, но не стала сообщать об этом другу своей подруги. Она просто сказала, что вернется домой нескоро, и Алеша может пойти и наедине пообщаться сам с проспавшей лекции Афро, что он и сделал, сразу после занятий.
Никто не открыл дверь на его звонок, тогда он вошел, воспользовавшись своим ключом, и обнаружил Афро в постели - она так и не проснулась.
Ее вещи были разбросаны по полу возле кровати - она никогда не делала так раньше, в воздухе висел едва уловимый и незнакомый запах. Он постоял над ней, глядя на ее бледное лицо, и ощущал смутную тревогу, но будить не решился и присел к столу, рассматривая лежавшие на нем фотографии, сделанные в Аристо-Артис. На стекле, покрывавшем один из пейзажей, фотообъектив ухватил чье-то отражение - слепое лицо, блик на голом черепе, искривленный в ухмылке уголок рта, и Алеша почувствовал, как вдоль его хребта будто бы дернули острой иглой.
Афро так и не открыла глаз, тогда он подошел и снял с нее одеяло. У нее не было привычки спать голой, но теперь она лежала на спине совершенно обнаженной, на ее побледневших бедрах выступили синяки, роскошные волосы в паху свалялись, соски грудей опали, на правом предплечье расплывался след от подкожного кровоизлияния, незнакомый и неприятный запах стал отчетливее.
