Брюс еще не до конца разобрался в сложных взаимоотношениях внутри Шерман Дизайн, но усвоил, что Хелен — правая рука и доверенное лицо Джейсона Шермана. Удивительно, что из всех парков города, а их достаточно много, она выбрала именно этот. Более того, чертов пес мог унюхать в густой траве миллион интереснейших запахов — но он вынюхал именно этот берег пруда.
— Почему она выбрала именно этот парк?!
— Вообще-то она живет недалеко…
— Великолепно!
— Я ее тут никогда не видела раньше. Знала, что она живет неподалеку, но никогда не видела.
— Перестань. Ты не виновата. Это я вытащил тебя сюда.
— Ты тоже перестань. Мы что, голые? Сидим, ничем предосудительным не занимаемся. Мы вообще работаем!
— Кейт, я ценю твою изобретательность, но вообще-то редкий дизайнер по интерьерам валяется на берегу пруда вместе с клиентом, пьет вино и ест виноград и клубнику.
Лицо Кейт неожиданно просияло.
— Брюс, она уходит!
— Правда?
— Интересы Снежка теперь направлены совсем в другую сторону. Надо же, никогда бы не подумала, что абердинские терьеры не уступают в упорстве мини-трактору!
Брюс с облегчением вздохнул и вытянулся на одеяле. Кейт рухнула рядом.
— Я не думаю, что она нас видела.
Брюс посмотрел вслед Хелен. Именно в этот момент она обернулась и взглянула прямо ему в глаза. В следующую секунду Снежок утянул хозяйку в кусты. Брюс вздохнул. И ему, и Кейт нравилась Хелен. Ощущение, что они должны скрываться от нее, было на удивление мерзким.
— Кейт… Ты не обидишься, если я предложу смотаться отсюда, пока проклятая собака не вспомнит, что здесь пахло чем-то интересным?
— Конечно не обижусь! Я и сама хотела предложить это.
Черт! Двое взрослых людей должны прятаться в четырех стенах! Не имеют права даже посидеть на солнышке в парке! Брюсу была нестерпима мысль, что у Кейт испортилось настроение.
— Эй! Я все еще не теряю надежды увидеть, что сегодня скрыто под твоей футболкой!
— Развратник! Казанова!
Она замахнулась на него салфеткой, но он со смехом вскочил и спрятался за дерево. Кейт погналась за ним, и он с удовольствием позволил ей поймать его. Они повалились на траву, обнявшись и хохоча.
Ее сияющие глаза и смеющийся рот были так близко, что Брюс не удержался и поцеловал ее. Поцелуй получился быстрым и жадным, после него Брюс почувствовал, как жидкий огонь заструился по его жилам. Теперь они смотрели друг другу в глаза совсем с другим выражением.
Словно разговаривали без слов. Непроизнесенные слова соблазняли, манили, возносили к небесам и звали на землю, сердца бились в унисон.
