Он мне дал трое суток. Я заикнулся. Он прибавил еще трое. Было уже шесть. Достаточно.
Я слышал, как ржут в шеренге. Армянин и один из рязанцев спокойно мне кивнули.
- - - Одеть его! - - - В самые теплые штаны! - - - Самый толстый лом! - - - Самый тяжелый карандаш ему в руки! - - - С ним потанцуешь! - - -
Он орал мне уже в спину. Старшина, усмехаясь, вел меня в каптерку.
Меня провожал хохот. Это были невидимые аплодисменты.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Черт, я не знал, что все так будет.
Это, в сущности, действительно грустная история. Но тогда мне было весело и по хую.
Грело солнце. Меня привели к забору. Открылась дверь. Здесь ничего не изменилось. Только снег стал лужами. И воняло из деревянной уборной. Мой май пахнул плодородием!
Меня нежно подстригли наголо. Велели прочитать правила поведения.
Там тоже ничего не изменилось.
Наконец, втолкнули в камеру и провернули ключ.
Я был один. Первое, что услышал, после уходящих шагов, была тишина.
Нары были пристегнуты к стене и закрыты на ключ.
Я снял бушлат, постелил его на пол и сел. Я тут же приклеился к стене, покрытой слоем никогда не высыхающего черного кузбаслака.
Совсем об этом забыл.
Стоило три утра подряд заметить черные следы на твоем ВСО, и автоматически добавлялось еще трое суток.
А не приваливайся к стене!
Один тип ухитрился спать стоя. Нас было двенадцать в пятиместке.
Он завязал шапку под подбородком, воткнулся головой в стену и спал!
Он даже засунул руки в карманы!
Его привели пьяным. Утром еле отклеился.
Я сидел и ждал.
Ноги начали гнить. Это была "забайкалка".
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Я не знал тогда, что произошло с Сафой.
Только потом, когда меня из-за профилактики сифилиса перевели в общую камеру, кое-что прояснилось.
Мою камеру засыпали сухой хлоркой и пустили воду.
Я никогда не перестану удивляться, как люди входят в свои роли и с наслаждением их исполняют. Раз и навсегда.
В тюрьмах, лагерях, армии и семье это заметно ярче всего. Жесткие условия, скопление однополых существ, плохая еда, скудные эмоции, безделье - все это провоцирует создание иерархии и ролей.
Здесь было то же самое.
Здесь был свой пахан. По имени его никто не звал. Только Пикало.
Здоровое, откормленное существо с массой задатков быть убитым.
Черт возьми, как некоторые просто напрашиваются, просто хотят быть убитыми! И потом еще удивляются, если, конечно, успевают!
