Мелинда подошла ко мне.
— Я давно наблюдала за тобой, но ты не замечала! — радостно заявила она.
— Ты не имела права, — слабо возразила я.
Девочка пожала плечами.
— Почему? Я люблю следить за людьми, особенно когда они не видят.
— А миссис Киннифер знает, что ты так поступаешь?
Мелинда покачала головой, ее светлые глаза стали хитрыми.
— Конечно нет. Думаешь, я расскажу этой глупой старухе, что нашла секретный ход? Она заставит дядю Гарта замуровать его и все испортит.
— А ты не боишься, что я все расскажу дяде Гарту?
— Не расскажешь! Я разбираюсь в людях. У меня шестое чувство.
Мелинда произнесла это с детской напыщенностью, так не вязавшейся с ее взрослым выражением лица.
— Как ты нашла ход? — с любопытством поинтересовалась я.
Девочку обрадовал мой интерес, ее прозрачные глаза заблестели.
— Миссис Киннифер говорила, что дядя Гайлз в детстве искал ход в картинной галерее. Ну, я тоже решила поискать и нашла, но об этом никто не знает… кроме тебя. Ты должна пообещать никому не рассказывать, — свирепо закончила она.
— Почему это я должна? И потом, раз ты ни с кем еще не поделилась, то зачем открылась мне? У тебя есть гарантия, что я не раскрою твой секрет?
Я вдруг поймала себя на том, что разговариваю с Мелиндой как со взрослой.
Минуту она настороженно смотрела на меня, а потом самодовольно заключила:
— Ты не скажешь, иначе я сделаю тебе плохо. До школы я избавлялась от всех гувернанток, которых нанимал дядя Гарт. Да они и сами рады были уехать, то же и с тобой случится, если станешь мне мешать.
— А если от меня не получится так легко избавиться? — сухо парировала я. — И потом, твой дядя просил учить не тебя.
Девочка молча разглядывала себя в зеркале и, сделав медленный пируэт, нахмурилась.
— Да, это правда. Ты будешь заниматься этим ужасным французским мальчишкой, который скоро приедет. Но мне нечего делать на каникулах, так что я тоже буду на уроках, хотя мне это не обязательно. Буду учить его плохим английским словам, например «черт». — Она радостно захихикала. — Конечно, если он окажется маменькиным сынком, придется и от него избавиться, — уверенно добавила Мелинда.
— Думаешь, я тебе это позволю?
— Ты ведь не сможешь быть с ним все время? А я что-нибудь придумаю! — Ее взгляд стал мечтательным. — Я ведь волшебница, прокляну его, и он медленно засохнет.
Я молча посмотрела ей в глаза. В этом ребенке было что-то странное и неземное, и мне вспомнились слова миссис Киннифер о том, что девочка заколдована. Скорее всего, как сказал Пол, Мелинда просто хочет, чтобы ее заметили. Но почему она так ищет внимания?
