В середине XIX в. на эту роль номинировались исключительно мятежные поляки; спустя двадцать лет граф Николай Игнатьев, вступая в должность министра иностранных дел, писал в своем меморандуме (1881 г.) уже о «могущественной польско-жидовской группе»; еще через двадцать лет евреи выдвинулись в качестве главной, хотя и не единственной, внутренней угрозы. Причем, как уже обращалось внимание, «черная сотня» и симпатизировавшая ей группа элиты и интеллигенции не делала различия между евреями-иудеями и евреями-выкрестами и ассимилянтами. Еврей был опасен как еврей perse, а не потому, что он иудей, революционер или капиталист.
Очевидно, что в последнее двадцатилетие XIX в. произошел фундаментальный сдвиг в восприятии еврейства, приведший к драматическому росту русского антисемитизма. Вся совокупность факторов (включая обострение культурных и религиозных различий), которая может быть приведена в объяснение этого сдвига, укладывается в общее русло: евреи ассоциировались с капитализмом и вообще с модернизацией страны, с теми вызовами, которые они несли традиционному обществу и традиционному образу жизни. В то же самое время у каждой социальной группы находились свои, специфические, причины антисемитизма.
206 Степанов С Указ. соч. С. 39, 40; Костырченко Г. В. Указ. соч. С. 30.
Хотя евреи черты оседлости не превосходили основную массу славянского населения уровнем жизни, существовала острая неприязнь их, вызванная, в первую очередь, этническим разделением труда. В то время как простые украинцы и белорусы занимались преимущественно сельским хозяйством, еврейское население концентрировалось в мелком ремесле, извозе и торговле. В 80-е гг. XIX в. 42,6% евреев занимались ремеслом и извозом, а 38,7% — торговлей. По переписи населения 1897 г., из 618926 человек, занятых в торговле на территории империи, 450427 (72,8%) были евреями; из каждой тысячи жителей черты оседлости торговцами были 390 евреев и 38 представителей других национальностей. Большей частью это были мелкие торговцы, однако далеко не все: евреи составляли приблизительно половину (точнее, 49,2%) мелких торговцев, 40,3% купцов I гильдии и 56,2% купцов II гильдии в 15 российских губерниях черты оседлости, где им принадлежало 37,8% промышленных предприятий и 59,1% питейных точек206.
Подавляющее большинство мелких еврейских торговцев и ремесленников жило впроголодь, едва сводя концы с концами. По официальным данным, среднегодовой доход еврейского ремесленника в 1900 г. составлял 150—300 руб. против дохода крестьянина в 400-500 руб., а 19% евреев (каждый пятый!) вообще находились в положении пауперов, существовавших за счет благотворительности своих соплеменников207.
