— Это только потому, что я решился сегодня просить твоей руки, Камилла.
— Но… Как же так? Мы ведь друзья… — растерянно ответила она.
— А что может быть крепче, чем брак между друзьями? И самая сильная любовь может со временем превратиться в ненависть, а настоящая дружба остается с тобой на всю жизнь. Ты мне очень нравишься как женщина. Я уверен, что ты станешь отличной женой и хорошей матерью. Не могу с уверенностью сказать, что ты думаешь обо мне, но, по крайней мере, тебе легко со мной. Ты чувствуешь, что я надежный и верный человек, что мне можно доверять. О чем тут еще думать, Камилла, мы ведь созданы друг для друга!
— Понимаешь, Эрскин, я любила одного человека… И это очень плохо закончилось. Я все еще не могу прийти в себя и не уверена, что готова всерьез думать над твоим предложением.
— Камилла, если единственное, что тебя останавливает — старая любовь, то я готов все понять и ждать столько, сколько потребуется, чтобы затянулись раны на твоем сердце. Но я уверен, что ты можешь подумать о нашем браке как о чем-то абстрактном. Если бы все сложилось по-другому, могла бы ты сказать мне «да»? Подумай, пожалуйста, о моем предложении в таком ключе.
— Я постараюсь, Эрскин. Но… Я не могу тебе ничего обещать, — растерянно сказала Камилла.
— А я и не прошу обещаний. Просто подумай. Кажется, мне уже пора уходить. — Эрскин встал с кресла. — Не провожай меня, ты и так замерзла.
Он послал Камилле улыбку и вышел из комнаты.
Вот теперь я точно не смогу спать! — чуть раздраженно подумала Камилла.
Она чувствовала, что все идет к этому объяснению, сделанному Эрскином только что, даже хотела немного ограничить общение с ним, но все как-то не получалось, ведь сейчас он был ее единственным окном в этот мир. И очень интересным окном. Вот и закончилось ее безмятежное любование представленными там видами.
Ах, Эрскин, если бы ты только знал, что я сейчас переживаю! Ты бы не верил так бездумно в то, что я могу согласиться стать твоей женой. И все же что мне теперь делать?
— Камилла? Ты еще не ушла спать? — удивленно спросил Брэндан, входя в гостиную. — Уже третий час ночи.
— Пап! Скажи мне, пожалуйста, ты знал, что Эрскин попросит моей руки?
Брэндана ее вопрос застал врасплох, Камилла сразу же почувствовала это.
— Только, пожалуйста, говори мне правду, ты же не умеешь лгать! — попросила она.
— Знал, — глубоко вздохнув, признался Брэндан.
— И как давно ты об этом знал?
— Со дня первой вашей встречи.
