Я вся обратилась в слух. Опять! Приглушенные звуки; легкий скрип открываемой двери.
На лестнице раздались шаги.
Тело не слушалось меня. Я будто окаменела. Что за бред! Дом продается, мы еще не решили с покупкой его окончательно, так почему же никакой другой возможный покупатель не может осмотреть его?
Шаги приближались.
Как завороженная я смотрела на дверь. Кто-то сейчас войдет…
Дверь медленно подалась, начала раскрываться… я ахнула: там стоял Ролло Каррингтон.
— Надо же, — сказал он, — думал, что здесь ни души.
— Да… я здесь.
— Боюсь, что испугал вас.
— Я… я услышала звуки снизу… и…
Он был очень высок ростом, и я сразу вспомнила, как давным-давно Филипп рассказывал о своих предках-викингах. Даже имя Ролло, казалось, подтверждало это.
Я смотрела на него, будто видела впервые. От него исходила сила, энергия, власть. Его нельзя было не заметить.
— Вы ведь мистер Каррингтон, — продолжала я, — брат Филиппа. А я Эллен Келлевэй, его невеста.
— Да, я знаю. Примите мои поздравления.
— Благодарю вас. Я не знала, что вы в Лондоне.
— Я приехал прошлой ночью. Естественно, уж слышал о помолвке.
Интересно, неужели он только из-за этого отправился в Лондон?
— Филипп рассказал мне об этом особняке. Я сказал, что хочу взглянуть на него, тогда брат дал мне ключи.
— А я захотела осмотреть дом без спешки, одна, — объяснила я.
— Разумеется, ведь надо убедиться, приемлем ли о для жилья, — согласился Ролло.
— Посоветовали бы вы покупать его?
— Вообще вариант вполне подходящий. Впрочем, окончательно я не уверен в этом.
Он пристально смотрел на меня, стало даже не по себе от его оценивающего взгляда, будто он посягал на мои самые тайные, сокровенные помыслы. А о чем он думал, изучая меня, я даже представить не могла. Сама же я вспоминала его несчастную жену — скорее это был лишь расплывчатый образ — запертую в верхних комнатах Трентхэм Тауэре, и размышляла, что же побудило Ролло взять для нее сиделку.
Не могла я представить этого человека одержимым такой страстной любовью, которая толкнула бы его на столь поспешный брак. Меня настораживали горькие складки его жестко очерченного рта. Несомненно, он проклинал судьбу за безумие своей жены, за то, что все вскрылось уже после свадьбы. Такой сдержанно-холодный, он, казалось, все да и всех способен подчинить себе, и трагическая история его романтической любви никак не укладывалась у меня в голове.
— Вы уже обошли весь дом? — поинтересовался он.
— Не совсем.
— Может, посмотрим вместе?
