— Найдет она тебе в два счета молодуху, — говорил Супронович. — Она мастак и на эти дела. Не бабка, а клад.
Они сидели в буфете на втором этаже. Сыновья Супроновича играли в бильярд в соседней комнате, иногда они спорили, тогда голоса становились слышными. Один упрекал другого, что тот шары кладет не на ту полку, второй возражал: мол, надо лучше считать, а не целиться по полчаса в каждый шар…
— В комсомол тянут их, а я не велю, — сказал Яков Ильич, заметив, что Шмелев внимательно прислушивается к спору за стеной.
— Ты не прав, Яков Ильич, — заметил Шмелев. — Пусть вступают, зачем же им отставать от других?
— Чтобы мои сыны вступили в ячейку? — возмутился Супронович. — Да они, эти проклятые комсомольцы, мне жить не дают! Суют нос в мои дела, пугают картежников, а мне ведь от них хороший доход: пьют, закусывают.
— А будут парни в комсомоле, никто и лезть в твое заведение не станет.
— Мои мальцы и ногой туда не посмеют, — насупился Яков Ильич. — Чего доброго, настроят их против батьки. Я ведь у них тут как бельмо на глазу, так и норовят укусить, сволочи! А закрой я заведение, — пожрать ведь людям негде будет. Я уж не говорю о развлечениях… Не видят, молокососы, дальше своего носа! Молодежь вечером валом валит ко мне. Я попотчую выпивкой-закуской, бильярд, карты, граммофон. А у самих-то что? Глотки дерут на собраниях да в клубе митингуют…
— И все-таки, Яков Ильич, не препятствуй сынам вступать в комсомол, — посоветовал Шмелев.
— Да они и сами не хотят! — заявил Супронович и повернул голову к двери: — Семен! Ленька!
В комнату вошли двое рослых парней.
— Чего бы вам, мальцы, не записаться в этот… комсомол? — сказал Супронович.
— Ты что, батя? — вытаращился на него Семен. — Мы еще не сбрендили…
Яков Ильич бросил взгляд на гостя: мол, что я говорил?
— А зовут вас в комсомол? — поинтересовался Григорий Борисович.
— Они нас ненавидят, — выдавил из себя младший, Леня.
— Митька Абросимов в клубе что-то толковал мне насчет комсомола, — припомнил Семен. — Только я его подальше послал…
— Не любите, значит, комсомол? — насмешливо посмотрел на них Шмелев.
— У них там на собраниях скукота, — почти повторил слова отца Семен. — Болтают о мировой революции, попа ругают, на нас зуб точат.
— А мы кое-кому из них холку намыливаем, — ввернул Леня.
— Зря враждуете с комсомолом, — спокойно заметил Григорий Борисович. — Против силы не попрешь. Сомнут вас… — Он с удовольствием оглядел высоких плечистых парней. — Хотя вы и не из слабаков.
