- Ну, она постоянно
печатала в «Современных пластиках» рекламу в целую страницу, показывая все, что
ей удавалось покрывать слоем металла, и мы поняли, что здорово от нее отстаем.
- А с кем-нибудь из
ее сотрудников вы были знакомы?
- Нет, однако по ее
рекламе было ясно, что она здорово нас обогнала. Процесс-то у нас был очень
хороший, но, конечно, тягаться с американским ему было нечего.
- Сколько химиков
работало в вашей лаборатории?
- Шесть.
- А как по-вашему,
сколько их было в корпорации «Метапласт»?
- О! У нее,
наверное, имелся настоящий химический отдел.
- Вы не могли бы
сказать мне, что, по-вашему, представлял собой ведущий химик-исследователь
корпорации «Метапласт» и как работала его лаборатория?
- По моим
представлениями, там должно было работать от двадцати пяти до пятидесяти
химиков, а у ведущего химика-исследователя имелся отдельный кабинет - шикарный, со стеклянной стеной. Знаете, как
в кино - люди то и дело заходят к нему,
рассказывают об исследованиях, которые выполняют, получают от него советы и
спешат поскорее продвинуться в указанном им направлении, они то и дело входят в
его кабинет и выходят оттуда. При двадцати пяти или пятидесяти химиках куда уж
нам было конкурировать с ними?
- Вам, наверное,
будет интересно узнать, что вы разговариваете сейчас с ведущим
химиком-исследователем корпорации «Метапласт», весь штат которого состоял из
лаборанта, занимавшегося исключительно мойкой посуды!
Часть 2 Принстонские годы
«Вы, разумеется, шутите, мистер Фейнман!»
Мне очень нравилось учиться на последнем курсе МТИ. Институт
казался мне замечательным местом и, конечно, я хотел остаться и в его
аспирантуре. Однако, когда я пришел с этой идеей к профессору Слейтеру, тот
сказал:
- Мы не можем
оставить вас здесь.
Я переспросил:
- Что?
Слейтер спросил:
- Почему вы
считаете, что вам следует учиться в аспирантуре МТИ?
- Потому что МТИ это
лучшая научная школа страны.
- Вы так думаете?
- Да.
- Вот поэтому вам и
следует отправиться в другую школу. Узнать, что представляет собой весь
остальной мир.
И я решил отправиться в Принстон. Надо сказать, что Принстон
отличался особой изысканностью. Отчасти он представлял собой имитацию
английского университета. Поэтому ребята из братства, знавшие мои отчасти
грубоватые, неформальные повадки, принялись отпускать замечания вроде:
«Подожди, пока в Принстоне поймут, кто к ним приехал! Подожди, пока они увидят,
какую совершили ошибку!». Так что я решил вести себя в Принстоне тихо.
