Три стороны моря | страница 104
— О чем ты, Ника?
Афина вспомнила глаза титана.
— Однако у нового бога должны быть какие-то символы для смертных. Какие?
— А что он больше всего любил при жизни?
— Так нельзя ставить вопрос.
— Ну, все-таки… Сейчас… Наверное…
— Вино и женщины.
— Вино и женщины?
— Да… Это так просто, что обманет многих.
— Обманет не то слово. Введет в заблуждение и подцепит на крючок.
— А имя?
— Сакральное имя даст супруг мой. А простое — то же, что было там, внизу.
— Неужели так длинно? Внизу его называли совершенно непроизносимо. Может, оставим первые четыре буквы?
— Оставим первые четыре буквы. Что получается?
Между тем внизу Одиссей скучал, а Ахилл взрослел и уже готов был поссориться с Агамемноном из-за красивой рабыни. Парис каждую ночь наслаждался Еленой в стенах Трои, а Рамзес Великий, наслаждаясь Еленой за тысячи схенов от Трои, не ведал, что, совершая это, навсегда остается героем, теряя бессмертие.
— Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына! — шутя, пропела Афродита услышанное накануне от Фебби.
А Гера добавила:
— Ладно, все внимание к ним. Там сейчас будет интересно!
ПЕСНИ СЛЕПОГО АЭДА
(ХIII век до н. э.)
«Радуйся, будущий потребитель данного объекта культуры!
С тобой говорю я, создатель искусств, измеритель гармонии, воплощение спокойного совершенства и, между прочим, вдобавок ко всему неплохой стрелок излука.
Хайре, ибо то, что я делаю сейчас, я делаю для твоей радости!
Придет время, довольно скоро, и вы все там начнете спорить, кто же изобрел такой вечный сюжет, кто составил так безошибочно слова, кто угадал так точно взаимоотношение богов и людей… Кто?! Кто он, мифический, я бы даже сказал — домифический автор гениальных поэм, сообщающих вам, смертным, правду? Ну, кто же?!!..
Хомерос. Гомер.
И семь городов примутся наперебой называть его, великого, своим гражданином, показывать место рождения и место смерти, и все семь будут правы, а знаешь почему?
И кто-то заявит, будто „Илиаду“ и „Одиссею“ сочинил один Гомер, но кто-то возразит — ничего подобного, это разные люди, и снова оба будут правы, а знаешь из-за чего?
Все просто. Потому, будущий мой искатель прекрасного, что слова сложил я. Сложил, перепроверил на весах каждой из девяти муз — и отдал гомерам.
Собственно говоря, еще не отдал. Я лишь планирую это сделать, но, понимаешь, мои планы смешаны с моей непорочностью (только не спутай мою непорочность с невинностью Артемиды), а значит, намерение мое — все равно что свершившийся факт.
Гомеров будет много. Гомер — это тот, кто лучше всех споет мою песнь в границах своего поколения. Может быть, ты станешь Гомером. Может быть, ты уже Гомер, если слова мои дошли до тебя прежде и чище, нежели до остальных твоих сверстников.