— Начни со следующей повозки, а мою не трогай!
Хачиун ускакал исполнять приказ брата, а Чингис обратился к Субудаю:
— Я обещал коня и доспехи. Чего тебе еще?
Юноша смутился и побледнел. У него и в мыслях не было выпросить у хана еще один подарок, он только хотел помочь.
— Ничего, повелитель. Для меня счастье идти в поход со своим народом.
Чингис взглянул на него и задумчиво почесал щеку.
— Он отважен и умен, Хасар. Дай ему десять человек, когда будем брать стену.
Хан снова перевел желтые глаза на ошеломленного Субудая.
— Посмотрю, как ты поведешь в бой опытных воинов.
Подождав немного, Чингис добавил, желая остудить пыл загордившегося юноши:
— Если не справишься, тебе не дожить до заката.
Субудай отвесил низкий поклон: даже ханское предостережение не омрачило его радости. Чингис усмехнулся про себя.
— Хасар, вели привести моего коня. Пора мне самому взглянуть на эту стену и лучников, которые посмели встать на моем пути.
Защитники Западного Ся даже не представляли размеров войска, которое перешло пустыню, чтобы напасть на их страну. Чингис с дюжиной нукеров подъехал к стене на расстояние выстрела. Основные силы остались сзади, в извилистом ущелье. Хан решил, что не пошлет своих воинов на скалы, дабы не вызвать подозрений у людей в крепости. Дозорные на вершинах свидетельствовали бы, что у монголов имеется представление о стратегии, а весь план был рассчитан на то, что тангуты примут их за неискушенных в военном деле пастухов. Закусив нижнюю губу, Чингис смотрел на укрепленную стену. Лучники, как муравьи, сновали по ее краю. Время от времени кто-нибудь стрелял в воздух, проверяя, чем ответят враги. Чингис проводил глазами последнюю стрелу, которая воткнулась в землю в нескольких шагах от него. Его люди стреляли куда дальше, и хан презрительно сплюнул в сторону вражеских лучников.
В ущелье, куда не проникал ветер, стоял душный неподвижный воздух, в котором ощущался жар пустыни. Солнце поднялось высоко над головами, и тени почти исчезли. Чингис прикоснулся к отцовскому мечу — на счастье, развернул коня и поскакал туда, где его ждала сотня воинов.
Они молчали, выполняя приказ хана. Юные лица светились воодушевлением. Им, как всем монголам, гораздо больше нравилась возможность перехитрить врага, чем победить его превосходящими силами.
— Деревянный щит сколочен на скорую руку, — произнес Хасар, — но он поможет воинам добраться до стены. Я дал им еще кузнечные молоты — пусть испробуют ворота на прочность. Кто знает, вдруг прорвутся?
