– При чем тут эта девушка? – сурово возразил маркиз. – Возвращайтесь к своей работе и впредь не забывайте, что судить полагается магистрату, а не толпе.
Он произнес это так громко и угрожающе, что крестьяне, опасливо поглядывая на него, стали расходиться.
Пыл ненависти угас. Если бы эти люди могли логически рассуждать, они бы и сами удивились, что несколько минут назад горели такой ненавистью к этой слабенькой, почти бездыханной девушке.
– А с ней что будет? – полюбопытствовал все же старик. – До Хелмсфорда-то путь не ближний. Ведь никто не даст свою телегу, чтобы ее туда свезти.
Без долгих размышлений маркиз ответил:
– Я возьму ее с собой.
– Как это возьмете, ваша милость?
– Я отвезу ее к себе в имение и попытаюсь узнать, что с ней произошло. Правда, я не уверен, что она выживет. А если она умрет, вам предстоит отвечать за убийство, ведь погибла она от ваших рук.
Самые храбрые из толпы, те, кто пожелал досмотреть происшествие до конца, в панике покинули это место так поспешно, что их уход правильнее было бы назвать бегством.
Остались только старик да туповатый на вид малый, который, по-видимому, из-за своего слабоумия не разобрался в ходе событий и продолжал бессмысленно сжимать в кулаке ком грязи.
– Поднимите ее и положите на пол фаэтона, – распорядился маркиз.
Мужчины безропотно исполнили его приказание.
Поднять девушку было совсем не трудно. Они положили почти невесомую фигурку на пол фаэтона и прикрыли ее плащом так, что из-под него остались видны только лицо и руки.
Занимая свое место, маркиз не преминул заметить, что грум передал ему поводья быстрее, чем обычно, и с особой охотой пересел на лошадь, стараясь держаться подальше от молодой колдуньи.
Маркиз легонько хлестнул лошадей, и они тронулись.
Он не сказал старику ни слова на прощание, а проезжая мимо пруда, расположенного в центре деревни, с удовлетворением заметил, что там, куда полчаса назад предстояло попасть несчастной девушке, не было никого, кроме шустрого селезня да скромной пестрой уточки.
До замка оставалось всего шесть миль, и, едва выехав из деревни, маркиз оказался на своих землях.
Поля, ухоженные, хорошо вспаханные, были покрыты нежно-зеленым одеялом, сотканным из ровных всходов пшеницы и ячменя.
Дул легкий ветерок, воздух был напоен едва уловимым ароматом зелени и тем особым горьковато-соленым привкусом, который чувствуется вблизи моря.
Над головой с тревожными криками кружили чайки, и маркиз заметил семейство куропаток, выпорхнувшее прямо из-под копыт и поспешившее поскорее скрыться.
