В какой-то степени это была жизнь «в замке». Охранник стерег дом, горничная приводила его в порядок, повар ходил на рынок за продуктами. Почти за два года у меня не было ни единой возможности самостоятельно заправить свою кровать или взять в руки веник.
Мы всегда вместе ели в гостиной, пользовались единственной ванной комнатой, смотрели телевизор в маленькой комнате, обставленной в афганском стиле. Хлопковый матрас и несколько подушек на полу и — невиданная роскошь — телевизор, демонстрирующий иностранные каналы, с DVD-проигрывателем. Мы никогда не пропускали вечерний выпуск новостей на «Франс-2», который стал единственной ниточкой, связывающей нас с нашей страной, с другой реальностью. Что касается DVD, то мы обычно смотрели комедии — единственное, что могло гарантировать нам по крайней мере несколько веселых минут. Эти фильмы не отражали мои предпочтения, но жизнь в коллективе оставляет небольшой выбор для личных вкусов. К тому же у нас были большой сад и собственные комнаты, где всегда можно было уединиться.
Я уходила очень рано, а возвратившись вечером, ужинала и ложилась спать. Когда Шахзада приезжал в Кабул в Министерство по делам племен, он приходил навестить меня. Один из моих соседей называл его Эрцгерцог в знак уважения к его естественной элегантности. Если Шахзада был со мной, мы ускользали с совместного ужина и ели в моей комнате. Я ни с кем не хотела его делить.
Его эффектное появление всегда вызывало трепет у моих соседей. Они уважали его. Это уважение еще возросло однажды, когда я решила избавиться от стоящего в моей комнате непривлекательного шкафа. Три преподавателя, стоя на коленях, пытались в течение добрых двадцати минут вынести его из комнаты, в которую его, судя по всему, когда-то каким-то образом внесли. Они потели, нервничали, пытались и так и сяк, но шкаф никак не протискивался в дверь. Пришел Шахзада, в одно мгновение оценил обстановку — размер мебели, ширину дверного проема, — потом дал указания. И шкаф «выбрался» из комнаты самым чудесным образом. Я улыбалась украдкой.
Кабул с каждым годом менялся. Конечно, столбы пыли продолжали нас удушать, шум оставался нормой, так же как и такси без счетчиков. Лучше самому вычислить необходимую сумму, сунуть банкноты водителю и быстро испариться. В ином случае предстояло услышать бесконечные сетования и получить троекратное увеличение тарифа.
Однако каждый день приносил маленькое существенное нововведение. Обращали на себя внимание вывески на некоторых дверях. Они изображали Мистера Мускула, который с удовольствием демонстрировал свои бицепсы. Этот символ освобождения тела, достаточно удивительный в обществе, где царила крайняя осторожность, привлекал внимание к тренажерным залам.
