Это была не только его боль. Любой думающий человек не мог не видеть, что происходит в стране. Замечательный востоковед Нина Викторовна Пигулевская писала в 1922 году: „Я в своё время исповедовала такое убеждение: коммунизм строит здание и строит без креста, но когда достроит до конца, мы сделаем купола, поставим крест и всё будет хорошо. Я так думала. Теперь иначе. Я знаю, что из ратуши церквей не делают. Теперь строится синагога сатаны, из которой — сколько колоколов ни вешай, ничего не сделать“.
Кандидат в члены интеллектуального кружка, названного „Космической академией наук“ (членом которого был, в частности, известный специалист по древнерусской литературе Д. С. Лихачёв) Д. П. Каллистов записывал в своём дневнике: „Иудеи принадлежат к той части людской породы, которой чуждо чувство ложной застенчивости. Поэтому они уже давно, совершенно не стесняясь, смело садятся на шею революционного народа… И идут они с запада и с юга, целыми полчищами оседают в русских городах, занимают лучшие русские земли. А мы всё продолжаем услужливо улыбаться, а мы всё кланяемся.
Кто они, эти пришельцы? Они действительно те, кто принёс нам „классовое сознание извне“, кто сотворил над русской бедной головой варварскую операцию, после которой и вода — суха, и жид — русский, и революция — величайшее завоевание, но только их, а не наше. Вот почему глубоко прав товарищ Преображенский, когда говорит, что контрреволюция — это антисемитизм. Прибавим то, чего не хватает в этой формуле и что из неё непременно следует: революция — семитизм. Характерно, что о том, что контрреволюция — антисемитизм, уже пишут в газетах, а о том, что революция — семитизм, русские ослы боятся и подумать… Если революция это власть жидов — к чёрту такую революцию, пора проститься. Пора понять, что происходит. Пора трезво отнестись к проекту палестинских жидов переехать на их настоящую родину, то бишь в нашу многострадальную матушку Русь…“
Пройдёт ещё несколько лет, и В. Вернадский напишет в письме к И. Петрункевичу: „Москва — местами Бердичев; сила еврейства — ужасающая, а антисемитизм (в коммунистических кругах) растёт неудержимо“.
Может быть, люди фантазировали? О какой фантазии может идти речь, когда со страниц газеты „Известия“ неслось: „У нас нет национальной власти, у нас власть интернациональная“? Когда ей вторила газета „Правда“: „Писатели должны выкинуть за борт литературы мистику, похабщину, национальную точку зрения“? Мало того, что „национальная точка зрения“ отождествлялась с „похабщиной“. Та же „Правда“ печатала достаточно красноречивые стихи:
