Он напустил на себя самый суровый вид.
- Ну хорошо, в виде особого исключения я допущу это свидание. Но ни в коем случае не дольше пяти минут.
Радостный вскрик. Красавица обнимает костлявые колени.
- Благодарю вас! Тысячу раз благодарю вас, синьор команданте, вы навеки мой благодетель!
Она бросает быстрый, торжествующий взгляд Александру. Однако тот еще крепче сжимает в кармане сюртука рукоятку пистолета: кто знает, как все обернется, ведь самое трудное еще впереди!..
Их вводят в темное сводчатое помещение: точь-в-точь средневековая комната пыток. Да, верно, и в самом деле в средние века здесь пытали заключенных. Александра Николаевна испуганно косится на подозрительные пятна по стенам, - может быть, кровь?
- А что, если он слишком удивится и отступится? - шепчет она Александру.
Но уже слышен тяжелый, грубый топот, и конвойные вводят заключенного. "Ангел-Воитель" едва успевает заметить густую, отросшую в тюрьме бороду, блестящие глаза. Она с воплем бросается узнику на грудь.
- Amoro mio! Cara anima! Любовь моя! Дорогая душа моя! Единственный мой! О, как я счастлива, что наконец вижу тебя! - кричит она, обнимая бородатого человека.
- Бруно! Здравствуй, Бруно, мой названный брат! - восклицает радостно и Александр.
Он тоже бросается к узнику и изо всех сил сжимает его холодную руку.
Тот ошеломленно вглядывается в него, в Александру Николаевну - кто она, эта прекрасная золотоволосая женщина? Что ей нужно от него, от Бруно Пелуццо?!
- Неужто и я и брат так изменились от горя, что ты не узнаешь нас? рыдает женщина. - Это я, я, твоя невеста, твоя Александрина, мой дорогой Бруно, а это Александр, мой и твой брат! Посмотри же на нас, скажи, что ты нас узнал, не разбивай мне сердца!
Заключенный поднимает руку. Разлепляются бледные губы. Сейчас, сейчас он скажет, что их не знает, что произошла какая-то ошибка. Тогда за дерзкий обман властей их схватят, найдут записку, и они тоже станут узниками тюрьмы Сан-Микеле.
Все это мгновенно проносится в воображении Александра. Он ощупью находит курок пистолета. Нет, он дешево не продаст свободу "Ангела-Воителя" и свою собственную, он проложит путь выстрелами! Но ухо заключенного уже уловило горячий шепот: "Говорите же, что вы нас узнали!" - и он чувствует, что руки, обнимающие его шею, засунули ему за ворот клочок бумаги. Записка! Глаза Пелуццо вспыхивают.
- Как же я мог не узнать вас, мои дорогие! - восклицает он и целует, без конца целует милые руки той, что пришла его спасти. - Ты - моя ненаглядная невеста, свет моих очей, а он - мой брат, мой Александр! Если бы вы оба знали, как я мечтал об этом свидании!
