Скрипнули качели, когда с них клубком скатился тяжелый белый котяра. Не крыльце замер на вечной вахте деревянный конь на каталке. По перилам вился полузасохший хмель.
Мы поднялись по лестнице и погрузились в темное тепло дома, не опасаясь на что-нибудь наткнуться - ночное зрение, благодаря выросшей на глазах пленке было у каждого.
Ковер на деревянной лестнице приглушал звук шагов. Еле уловимый запах масляной краски витал в воздухе. В гостиной на втором этаже возле пианино разрослось лимонное дерево, уже достаточно взрослое, чтобы хвастаться гостями тяжелыми душистыми плодами - вполне сочными и едко-кислыми. Выросло под вальсы Шопена, уткнулось в потолок, покрытый дубовыми резными плитами, и не стремится к большему.
Из гостиной мы попали в библиотеку, и уже оттуда - по неприметной приставной лесенке на чердак, где вопреки ожиданиям не обнаружилось и намека на пыль или паутину. Городские , оказывается, очень любят порядок.
Раскладушка у полукруглого окна, гамак под потолком, книги, не нашедшие достойного места в библиотеке, и картины, которые Славкин отец счел недостаточно гениальными - вот и вся обстановка. Но не это привлекало внимание. Почти вплотную к окну прижимался бурлящий протуберанцами огненный столб Пути. Он распускал щупальца на крышу дома, облизывал ветви старых яблонь, ломящихся от обилия урожая.
- С едой будет не очень, - сразу предупредил нас заговорщик. - Только консервы. Удобства, к счастью, имеются. Дед некогда затевал обустройство чердака: провел воду и канализацию - вон дверка слева. Свет тоже есть, но пользоваться им нельзя - заметят. Прочих благ вроде телевизора или интернета не предусмотрено. Опасно, должны понимать.
Мы понимали. В представлении родителей мы уже едем в Москву. Мобильники Славка у нас отобрал, объяснил - не стоит искушать судьбу.
После полуночи мы распрощались с благодетелем и завалились спать - я в гамаке. Аня - на раскладушке. И на том спасибо. Заглушить бы теперь кипящие в головах мысли…
Эля Тихонова
- Мы их проводили, пора заняться собой, - сообщил Эле Валентин, потирая унизанные перстнями пальцы. - Я отыскал свой артефакт.
Он отодвинул полу пиджака и продемонстрировал на поясе резные ножны, украшенные крупными кроваво-алыми камнями.
- За одни ножны можно полгорода приобрести, - похвастался он. - Клинок кожу режет, дерево, металл и даже камень. Написанное им на воде держится пару минут. Подозреваю, даже струны Пути разорвет.
- Предлагаешь проверить? - без энтузиазма поинтересовалась Тихонова.
