ТАЙНА АВТОГРАФОВ
Командир отряда срочно потребовал к себе Миколу Фёдоровича.
Помощник фельдшера, взвалив на плечи полевую медицинскую сумку, отправился выполнять приказание.
Азат не знал, что и думать. Может, какое-нибудь несчастье случилось с Оксаной? Может, Миколу Фёдоровича направляют с какой-то боевой группой для выполнения ответственного задания?
Мишка, как обычно, ушёл на кухню. Там работы по Горло. Особенно тогда, когда старший повар выполняет боевое задание.
Азату нельзя отлучиться из лазарета: он сторожит Рыжего.
Азат с неприязнью взглянул на Рыжего. Из-за него, гада, Азат сидит в доме лесника как прикованный.
Если бы не он, Азату ничего не стоило бы слетать в командирскую землянку или, на худой конец, к Мишке, на кухню.
«Впервые так срочно вызывают санитара с сумкой, — размышлял Азат. — Что там могло приключиться?»
Микола Фёдорович вернулся в сумерках. Он выглядел усталым и сердитым. Молча положил сумку, вымыл сапоги и начал старательно тереть мылом руки.
Азат уже знал: сейчас лучше не лезть с расспросами. Если не захочет говорить, слова из него не вытянешь. Однако не выдержал и спросил:
— Почему так долго пропадал?
Микола Фёдорович домыл руки, выплеснул грязную воду и лишь тогда удостоил Азата взглядом:
— Ходили разведывать Красный мост. Кое-кого потеряли.
— А что это за Красный мост? Микола поморщился:
— Самый обыкновенный, железнодорожный. Другие бывают синие или голубые, а этот красный.
Азат почувствовал, что Микола Фёдорович что-то недоговаривает. «Не доверяет, вот в чём дело», — подумал он.
Пленник между тем как будто даже повеселел. Неужели он знает русский язык и, узнав о гибели партизан, обрадовался.
Микола уже спал глубоким сном, когда возвратился Мишка. Он тоже знал о случившемся, это было видно по его лицу, сосредоточенному и невесёлому.
— А что это за Красный мост? — осторожно стал выспрашивать его Азат.
— Самый простой, по которому взад-вперёд ходят поезда, — неохотно ответил Мишка.
Азату ничего не оставалось делать, как отступиться и заняться своей основной обязанностью — следить за пленником.
Поздно вечером в избушку ввалился дядя Ваня вместе с каким-то немцем. Сначала Азат подумал: это кто-нибудь из партизан, переодетый в немецкую форму. Но дядя Ваня коротко приказал:
— Постереги и этого!
И вышел. Может, пошел поужинать или помыться к родничку? Он любил окатывать себя холодной водой. Особенно когда уставал.
Новенький был среднего роста, лет тридцати, не старше, большеносый, чернявый. Совсем не похожий на обычного немца. Брови у него были густые, а под ними серые глаза.
