Конопатая орава шумела и возилась вокруг. Азат на миг оторопел. Неужели так и не удастся подружиться? Собрав все свое мужество, он сказал:
— Снежной бабе нужна метелка. Возьмите… Маринка глядела мимо него, точно его, Азата, вовсе не было.
— Берите насовсем. Не думайте, что я обратно заберу метелку…
Маринка не пожелала его дослушать, метнулась к бабе и толкнула ее изо всех сил.
— Пошли! — скомандовала Маринка, первой срываясь с места.
Конечно, все сразу убежали за нею. Посередине улицы остался один Азат. Он не знал, куда сунуть старую метелку, не знал, куда деть глаза.
От обиды брызнули слезы. В эту минуту ему отчаянно захотелось догнать Маринку и сказать ей: «Зря ты задаешься… Никакой я не предатель. Такой же мальчишка, как и все твои дружки. Только мне страшно не повезло. Мне некуда деваться, некуда сбежать. Неужели ты этого не понимаешь?»
БУЛКА
Часом позже Азат горько жаловался Булке:
— Нас с тобой никто не понимает.
Овчарка, сочувствуя маленькому другу, негромко скулила. Она была очень сообразительная. Ее дрессировал Верзила.
Стоило приказать ей: «Голос!» — как Булка немедленно подавала голос. Лаяла глухо и сердито.
Это тоже входило в курс обучения — воспитывать в ней злобу.
Верзила мечтал иметь точно такую же ученую собаку, как у гестаповских офицеров.
А Булка вовсе не желала походить на гестаповских овчарок. У нее был мирный характер. Добрая, ласковая и ленивая собака.
С дрессировкой у Верзилы ничего не получалось. И тогда этим делом заинтересовался сам господин начальник холминской полиции. Ему тоже хотелось иметь на своем участке хотя бы одну ученую собаку.
— Отчего собака тебя не слушается? — недоумевал он. — Или она непонятливая, или ты не умеешь?
— Почем я знаю? — неохотно отвечал Верзила. — Обучаю, как предусмотрено инструкцией.
— Где-то у тебя промашка! — взъелся господин начальник. — Почему хлопец тебе не помогает? Пусть побегает и поползает.
— А ну надевай мешковину! — заорал Верзила, увидев Азата.
В старой рогоже Азат сделался похожим на огородное чучело. Появился он, как и было приказано, из-за сарая. Но собака сразу признала своего друга. Не хочет бросаться — и баста! И команда строгая на нее не действует. Куда там! Скачет весело вокруг Азата.
Одноглазый, наблюдавший эту сцену, поморщился и сплюнул.
— Отродясь такой канители не видел. Слушай меня внимательно, не то в морду дам! — приказал он Азату. — Ты кувыркайся, размахивай руками, приседай и вскакивай. Понятно? Хрипеть умеешь? Стонать умеешь? Если не умеешь, научу. Понятно? — И саданул ему по спине.
