Вошел незнакомый дядя, но мама его знала. «За вами не было погони?» — спросила она. «За мной нет, — отвечает тот. — Фашисты оцепили все улицы, а я через забор, через забор…» Сам говорит и делает какие-то знаки маме. «При нем можно. Он у меня молодец!» — успокоила мама. «Они обыскивают дом за домом, надо унести чемодан, — сказал дядя. — Да вы не беспокойтесь. Мне перебежать через два двора, а там и след мой простыл!» Уже с чемоданом он задержался на пороге: «Если в течение трех минут не услышите выстрела, считайте, что я ушел. Прощайте!» Как только за ним захлопнулась дверь, мама предупредила: «Постарайся забыть и его!» — «Я сроду и не видел его, мам», — отвечаю.
Мама села на сундук, и мы стали ждать. Минут через пять мама спросила: «Тебе, Азат, не показалось, что стреляют?» — «Нет, мам. Успел дядя. Ушел». И тут под нашим окном овчарки залаяли. «Слушай меня внимательно, — сказала мама. — Гестаповцы могут меня увести с собой, а ты скройся, пока и тебя не хватились». — «Хорошо, мам. С этой минуты я глух и нем. Ладно, мам?» Раздался сильный удар в дверь. «Входите! — крикнула мама. — Дверь не заперта!» Гестаповцев было пятеро.
«Фрау Байгужина?» — спросил офицер. — «Да», — подтвердила мама. «Обыскать!» — приказал фашист. Я завизжал как резаный: «Ой-йый! Ио-йый!» — «На каком языке?» — быстро обернулся офицер к маме. «Да он у меня немой от рождения», — ответила мама.
Гестаповцы ничего не обнаружили, потому что искали не там, где надо. «Одевайтесь, фрау Байгужина!» — приказал офицер. «За что вы меня арестовываете?. — спросила мама. — Мои документы в порядке». — «Идите!» — крикнул офицер. Я бросился к маме, но какой-то фриц так саданул меня, что дух вышиб…
Азат побледнел, и Оксана Белокурая решила прекратить расспросы.
У входа выросла фигура радиста Голосуева.
— Радиограмма.
Оксана Белокурая прочитала: «Завтра ждите самолет после двадцати двух часов». Значит, времени не остается и надо обязательно сегодня расспросить Азата о том, что же произошло в доме лесника.
В ДОМЕ ЛЕСНИКА
— …Мне здорово захотелось отомстить фашистам, но я еще не знал как, — продолжил свой рассказ Азат Байгужин. — Большак прошли мы с Тумановым уже под дождем. Ливень нам помог, лучшую маскировку не придумаешь. Шли мы без остановки, где ползком, где перебежками.
Потом плашмя лежали под кустами, наблюдая в бинокль за домом лесника. Он казался необитаемым. Я здорово волновался. Мне все казалось, будто кто-то наблюдает за нами.
