Клэрис улыбнулась. Недоброжелательно — снисходительно.
— Нет. Думаю, нам всем будет лучше, если вы вернетесь в Лондон и станете вести там прежнее гедонистическое существование.
Джек нахмурился. Клэрис продолжала, отвечая на его невысказанный вопрос:
— Мы привыкли справляться без вас. Здешние жители больше не нуждаются в хозяине поместья: они уже избрали кое-кого другого на это место.
Несколько секунд она вызывающе смотрела на него, а потом повернулась и направилась к боковой двери дома.
Джек, продолжая хмуриться, смотрел ей вслед и упивался женственным покачиванием бедер, изящным затылком, соблазнительными изгибами… Неужели она имела в виду именно то, о чем он подумал?
Что же, всегда есть способы выяснить правду. Об этом и обо всем остальном, что он хотел знать о Боадицее.
Тряхнув головой, он пошел за ней.
Джек нашел священника, достопочтенного Джеймса Олтвуда, на том месте, где оставил его семь лет назад: на стуле за письменным столом. Олтвуд корпел над очередным томом. Джек даже знал содержание вышеуказанного тома: помимо всего прочего, Джеймс был известным военным историком. Он обслуживал несколько приходов; вернее, не он, а младшие священники. Сам же Джеймс целыми днями изучал и анализировал военные кампании, как древние, так и современные.
Боадицея, как и ожидалось, успела пройти вперед.
— Джеймс, лорд Уорнфлит вернулся. Пришел поговорить с тобой.
— Вот как?
Олтвуд поднял голову и уставился поверх очков на Клэрис, а заметив гостя, положил книгу на стол.
— Джек, мальчик мой! Наконец-то!
Джеймс вскочил и немедленно заключил его в медвежьи объятия.
Хлопнув гости по плечу, он отстранился и принялся его изучать. Сам Джеймс выглядел на свои пятьдесят с хвостиком. Каштановые волосы поредели, брюшко стало заметно больше, но карие глаза по-прежнему горели энергией и энтузиазмом. Когда-то именно благодаря ему Джек пошел в армию.
Джеймс глубоко вздохнул и выпустил руку Джека:
— Джек, я рад видеть тебя живым и здоровым!
Если не считать отца, священник был одним из очень немногих, кто знал, что последние тринадцать лет Джек провел отнюдь не в казармах полка.
Он улыбнулся, на этот раз не пустив в ход привычное обаяние — с Джеймсом он мог оставаться самим собой.
— Можно сказать. Наконец-то!
— Да уж. Столько забот с твоей двоюродной бабкой и ее наследством! Но садись поскорее!
Показав Джеку на стул, Джеймс уселся сам, поблагодарил Клэрис и с некоторым удивлением увидел, что та смотрит на Джека с интересом. А вот Джек все понял без труда. Боадицея умна и проницательна — услышав упоминание о двоюродной бабушке, призадумалась.
