Быстрыми шагами он подошел к Амелии и схватил ее за руку.
– Амелия, любовь моя, что с вами? – взволнованно воскликнул он. Его самого удивило такое неравнодушие к чужим страданиям, такая отзывчивость на горестное выражение ее лица. С какой охотой он бы поднял ее на руки и унес прочь отсюда! Но большим напряжением воли он сумел овладеть собой, повторив про себя, что сейчас нужно быть вдвойне осторожным, чтобы не загубить все в последний момент. Амелия без сопротивления доверила свои руки теплому, приободряющему пожатию его широких ладоней.
– Уведите меня отсюда! – почти беззвучно попросила она. – Никого не хочу видеть!
Боковым зрением удерживая в поле зрения мадам, полковник приложил руку девушки к своим губам.
– Все, что вам угодно, дорогой друг! Мадам, вы разумеется простите нас?
Александрина с хорошо сыгранным изнеможением обмахивалась веером.
– Дитя мое, Амелия! Какое несчастье! Представьте себе, Шарль, бедная девочка только что узнала, что она ужасно обманута. Эрнст де Лувэ женился на другой. А мы-то всегда почитали его честным человеком, – добавила она, недоуменно разводя руками. Амелия на миг повернулась к ней.
– Не будем больше об этом, мадам! Мне хотелось бы никогда не возвращаться к этому предмету, – сдержанно сказала она. – Я обманулась, и этим все сказано. Эрнст не заслуживает упреков. Он свободен делать все, что считает нужным. Разумеется, он любит эту… другую женщину гораздо больше, чем когда-либо любил меня.
Полковник, предвидя, что она недолго сможет удерживать свое внешнее спокойствие, поспешил увести ее прочь. Он рассчитывал в отсутствие назойливых свидетелей до конца насладиться тем моментом, когда она, зарыдав, бросится в его объятия.
– Позвольте выразить вам свое восхищение, мой дорогой друг, – мягко сказал он, когда она упала рядом с ним на подушки сиденья и экипаж тронулся. – Вы и в самом деле обладаете редкой стойкостью, любовь моя!
Амелия, не заметив того, разорвала на части кружевной носовой платок, который мяла в своих руках.
– В сущности, я предполагала это с самого начала, – тихо пробормотала она. – Это был чудесный сон, не более того. Я любила Эрнста, как только может человек любить человека… Но это пройдет, – торопливо добавила она и губы ее вздрогнули.
Полковник порывисто схватил ее руку и прижал к своей груди.
– Позвольте мне прийти вам на помощь, милый друг, – сказал он с жаром. – Я всегда завидовал этому молодому человеку, который столь незаслуженно стал обладателем такого сокровища, как вы. Я почел бы за счастье, если бы мне хотя бы отчасти была ниспослана такая благодать!
