Пронзительный крик на мгновение сотрясает ее, но тут же обращается в восторг, наполняющий ее блаженством, о возможности которого она до сих пор не смела даже мечтать. Она так исступленно бросается всем своим распаленным телом навстречу любовнику, как будто хочет целиком вобрать его в себя, и хотя она ощущает в своей сердцевине замирающие судороги его наслаждения, что-то мешает ей отпустить его. Так они и падают, тесно переплетенные, в пропасть блаженного бессилия, забывая обо всем на свете. Потребовалось немало времени, прежде чем Эрнст оказался в состоянии оторваться от губ, неотрывно вкушавших его. Экстаз, пережитый им благодаря вакхической самоотверженности Сюзетты, оказался тем острее, что вот уже несколько месяцев своей жизни он вел образ жизни аскета и при этом постоянно жаждал обладать Сюзеттой.
Когда он, тяжело дыша, смог обратиться к ней, его сознание молнией пронзила мысль о всей серьезности содеянного. Следы только что произошедшего и абсолютно необратимого вторжения были отчетливо видны на сладострастно раздвинутых бедрах Сюзетты. Зрелище, представшее перед его глазами, подействовало отрезвляюще на виновника случившегося. Что же он натворил! Разве после этого он лучше недавно осуждаемого им развратника? Сюзетта слепо доверилась ему, и он использовал момент ее слабости! Но теперь это свершилось и вспять не повернешь. Даже единственный способ компенсации с сегодняшнего дня невозможен. Разве осмелится он в нынешнем своем положении предлагать свою руку и свое имя богатой наследнице преуспевающего плантатора, пусть даже для восстановления ее чести?
Смятение и угрызения совести, терзавшие юношу, достигли пределов неразрешимого отчаяния, когда Сюзетта открыла свои большие, влажно поблескивающие глаза и с улыбкой неописуемого блаженства посмотрела на него.
– Ну, мой любимый, я тебя сделала счастливым? – непринужденно спросила она. Эрнста внезапно поразила мысль, насколько же беспечным было поведение самой Сюзетты в данной ситуации. Он невольно опустил глаза перед ее счастливым, сияющим взором.
– Сюзетта, как вы могли довериться мне? – неуверенно пробормотал он. – Я поступил в отношении вас как подлец, и все, что я могу предложить вашему отцу в порядке искупления, это моя несчастная жизнь.
Глаза молоденькой девушки округлились от удивления и неверия.
– Милый, о чем ты говоришь? Мы будем так счастливы вместе! – Она сладко потянулась на его глазах, и ее груди заколыхались от сладострастного вздоха. – О, Эрнст, ангел мой, как я желала всего этого, и вот, наконец-то добилась! – бормотала она, нежно прижимаясь к его груди.
