Произошло это чудесным августовским днем. Амелия провела предобеденное время за чтением в парке. Она с облегчением вздохнула, когда мадам Дюранси вместе с управляющим имением отправилась в бывший кабинет месье Сен-Фара, чтобы проверить кой-какие счета. Расточительный образ жизни мадам, и в первую очередь ее пристрастие к экстравагантным туалетам и дорогим украшениям, далеко не соответствовал тем доходам, которые она получала от имений своего покойного супруга, и нас не должно удивлять, что имущество, столь легкомысленно доверенное ей месье де Сен-Фаром, начало постепенно перекочевывать в ее платяные шкафы и шкатулки с драгоценностями. Без сомнения Амелии предстояло вскоре стать бедной девушкой-бесприданницей, если только приличествующее ее титулу замужество не убережет ее от такой судьбы.
Но сама Амелия была бесконечно далека от подобных мыслей и целыми днями, переходя от страха к надежде, рисовала себе жизнь, которая ее ждет после того, как Эрнст вопреки всем пророчествам и предостережениям вернется к ней. Книга, которую полковник принес специально для нее, отыскав ее в своей обширной библиотеке, вызывала у нее более чем умеренный интерес, несмотря на красивые гравюры и душещипательный сюжет. Ее мысли вновь и вновь уклонялись в сторону, и когда верная Элиза пришла сообщить о визите полковника, она застала свою госпожу сидящей на каменной скамье, нагретой солнцем. Книга была позабыта, а глаза Амелии безучастно устремлены вдаль.
Полковник по обыкновению в высшей степени уважительно приветствовал девушку. Он вручил ей несколько бледно-розовых роз с длинными стеблями и сообщил, что это новый сорт, выращенный по его приказу специально для нее, и первые же экземпляры садовник курьером переслал ему, а он передает их ей.
– Я назову этот сорт «Амелия», моя дорогая, – галантно добавил он. – Их цвет удивительно схож с цветом ваших щечек в те минуты, когда вы краснеете.
Амелия холодно провела рукою по цветам.
– Вы действительно очень любезны, месье полковник!
– Милейшая Амелия, не называйте меня так официально, – прервал ее он. – Даруйте мне вашу милость, называйте меня Шарлем, как это делают все мои друзья. Вы ведь тоже мой друг, не правда ли?
Амелия наклонила лицо к цветам и вдохнула их одурманивающий аромат. Она чувствовала себя неловко, когда он обращался к ней этим глубоким нежным голосом, и в такие моменты старалась не встречаться с ним взглядом.
– Я не знаю, что мне вам ответить, Шарль, – поколебавшись, сказала она.
