— Поздно, доктор. Мне пора в путь.
— В путь?
Климент уже не сомневался. Гость, несомненно, один из старых товарищей Андреа по комитету. Сам Климент не состоял в организации. Он вернулся из России в самый канун войны, когда напуганные комитетские деятели порвали между собой все связи. Но Андреа счел нужным посвятить его в то, что могло бы произойти... Могло! Да, если бы все шли на риск, говорил он. Но Климент только снисходительно улыбался. Он не признавал необдуманного риска. Человек образованный, он готов был служить делу, но только делу разумному и верному.
Он сказал сочувственно:
— Почему бы вам не остаться у нас?
— Переночевать?
— Да. Куда вы пойдете в такую пору? Да и с Андреа повидаетесь.
Дяко заколебался. Невольно посмотрел на мундир, что висел на вешалке. Офицерский! Чей он, доктора? А почему этот доктор ни с того ни с сего стал уговаривать его остаться? О чем-то догадался? «Часто наружность бывает обманчива, — думал Дяко, разглядывая усталое умное лицо хозяина. — Нет, этот не похож на Андреа, он из другого теста, даром что они братья!» Но не нашел в себе сил сдвинуться с места.
Тут в доме хлопнула дверь, на лестнице послышались тяжелые шаги и голос старого Слави:
— Битых три часа тебя дожидается человек...
Кто-то что-то пробурчал, огрызнулся. Опять послышался голос старика:
— Не входи в таком виде!
В ту же минуту дверь с шумом распахнулась и в комнату ввалился Андреа. Он уставился на Дяко. А Дяко пристально всмотрелся в него.
— Это ты меня ждешь?
Дяко молча кивнул.
— Зачем я тебе понадобился, а? — Андреа хотел шагнуть к нему, но покачнулся и скривил в усмешке губы: — Ты кто такой?
Климент не выдержал.
— Поди умойся холодной водой!.. — строго сказал он.
— Отстань! Чего суешься не в свое дело?.. Откуда нам знать, кто он такой?
И вдруг он впился взглядом в гостя.
— Ты... который у виселицы... Ты... Дяко? — вскрикнул Андреа. От волнения голос его осекся. — Брат! Дяко!..
Он раскинул было руки, чтобы обнять его, но не устоял на ногах и повалился на топчан. С трудом приподнявшись, сел и, не отрывая глаз от гостя, забормотал:
— Ты видишь, а? Ты видишь, до чего мы здесь докатились?.. Ты видишь...
— Вижу, — сурово прервал его Дяко. И с гневом и презрением сказал: — Люди там за нас умирают, а ты что?! Посмотри на себя! Ты не достоин таких жертв!..
Андреа не отрывал от него глаз, не шевелился. Что он ему говорит? Про кого?
— Тогда у виселицы... помнишь... он на нас посмотрел... — опять вернулся Андреа к прежней неотвязной мысли.
