— Чего вам? — бросил он лениво.
— Да ничего! — разозлилась она. — Просто вы могли быть повежливей.
Не говоря ни слова, он вновь перевернулся на живот. Вот скотина! Развязных грубиянов, возмутительных пошляков, вчерашних плебеев, познавших вкус больших денег и всенародной славы, в практике Полины было хоть отбавляй. Но вот этот почему-то был совершенно невозможен, исключительно невыносим! А больше всего ее бесило то, что она ощущала за ним какую-то правоту. Каким-то парадоксальным образом выходило, что он был вправе так с ней поступать.
Шувалов наконец вылез, нисколько не стесняясь журналистки, и принялся вытираться полотенцем.
— Ты чего, рехнулся? — накинулся на него атташе. — Хоть бы прикрылся, что ли.
— А что? Я у себя дома.
— Послушай, какая муха тебя укусила? Соберись, пожалуйста, — человек тебя ждет.
— А никто ее ждать не заставляет, — бросил Шувалов, отправляясь в раздевалку.
— Значит, так, сейчас ты пойдешь в бар и ответишь девушке на все ее вопросы, — настаивал атташе. — Вы извините нас! — сказал он, поворачиваясь к Полине. — Надеюсь, что этот эксцесс не повлечет за собой… ну, так сказать, нежелательных последствий ни для вашего издания, ни для нашего клуба. Мы хотели бы рассчитывать, что этот отвратительный инцидент… так сказать, не выйдет за пределы…
— Хорошо, я поняла, — отрезала Полина. — Послушайте, — обратилась она к Шувалову, уже надевшему спортивный костюм. — Спасибо, конечно, за стриптиз… извините, что помешала вам отдыхать, извините, что отвлекаю ваше внимание, но не могли бы вы уделить мне хоть пару минут своего драгоценного времени?
Шувалов пожал плечами, но на этот раз промолчал. Они спустились в просторный холл, где был оборудован бар. Атташе шел следом.
Плюхнувшись в кресло, Семен вооружился пультом и включил огромный телевизор. Тут же раздался рев — транслировали какой-то европейский футбольный матч. Шувалов, казалось, совершенно забыл о присутствии дамы.
Атташе распорядился насчет эспрессо и минеральной воды.
— Только помните, о чем я вам уже говорил! — предупредил он, прежде чем попрощаться. — Деньги — запретная тема, и разговоры о суммах контрактов непозволительны, потому как являются частью внутренней жизни клуба.
— Да, я все прекрасно помню. Спасибо. Послушай, Семен, тебя ведь Семеном зовут? — Полина сменила интонацию и попыталась говорить с Шуваловым как взрослая с неотесанным мальчишкой-грубияном.
— С утра вроде был Семеном, — отозвался он, не отрываясь от экрана. — Ну чума, а не команда! — неожиданно прокомментировал он с нескрываемым восторгом. — Как расставляются, как движутся, ощущение такое, что на поле… невидимая паутина. Они не теряют друг друга из виду. Чувствуют друг друга постоянно. И расстояние тут ничего не значит! — Но, кинув взгляд на Полину, Шувалов тут же насупился: — Только не делайте вид, что вам все это страшно интересно.
