Итак, что она знала о нем? Что люди его профессии дорожат голеностопными связками точно так же, как оперные певцы — голосовыми. Что в повседневной жизни они, как правило, не то чтобы умственно отсталые, а скорее просто недалекие, жизнерадостные молодые люди спортивного типа. Что в свои неполные девятнадцать лет некоторые из них стоят шестьдесят миллионов фунтов стерлингов.
Ей пришлось подняться рано утром — это надо же, в половине девятого! Ей пришлось — вот не думала, не гадала — прийти на настоящую футбольную тренировку. Стоя у кромки поля, она видела, как гогочущие игроки вшестером перетаскивают тяжелые громоздкие ворота. Все они были похожи друг на друга как близнецы. Гадать о том, кто именно из них стоит шестьдесят миллионов, показалось трудом неблагодарным и напрасным. Она долго разговаривала с каким-то противным широкозадым мужиком, который представился пресс-атташе армейского клуба, и выспрашивала его о том, где и когда она сможет увидеть Шувалова. «Во время послеобеденного отдыха», — ответили ей.
Два часа пришлось подождать, прежде чем он предстал перед ней почти голым — вокруг бедер было обмотано полотенце.
В первую секунду она настолько опешила, что споткнулась на ровном месте и уперлась глазами в его торс, стесняясь посмотреть в лицо. Прошлепав босыми пятками по мрамору и не скользнув по ней и краем глаза, он сорвал с чресл вполне античную драпировку и спиной обрушился в бассейн. Широкоскулое лицо с косыми трещинами глаз показалась ей довольно неприятным и даже больше — впрямую говорящим о довольно скромных умственных способностях этого на диво соразмерно сложенного мужского экземпляра.
Скрестив руки на груди, приняв оскорбленную позу, она изобразила на своем лице шутовское смирение и безграничную готовность ждать, когда же он наплещется вволю.
— Эй! — Она пощелкала пальцами, вновь подзывая к себе широкозадого атташе.
— Айн момент, — отозвался тот и трусцой побежал по бортику за уплывающим Шуваловым. — Семка, Семка, постой! Семка, слушай, что говорю.
— Чего? — спросил тот с явным неудовольствием.
— Стой, тебе говорят. С тобой потолковать пришли.
— Это кто еще? — Шувалов рывком перевернулся на спину.
Раскинув руки в стороны, он неподвижно держался на воде. Его лицо приобрело озадаченное и напряженное выражение. Такое напряженно-хмурое выражение бывает у ребенка, к которому пристают незнакомые взрослые.
— Да журналистка!
Семен настороженно наблюдал за тем, как она приближается к бассейну.
