2
Зима выдалась суровой, необычно холодной для Крыма. Снежной и морозной, особенно в горах. И, как всегда в зимние месяцы, с продувными шквалистыми ветрами. Как налетит такой ветрюга с моря, с Кавказского берега, так в горах Крыма, даже в глухих урочищах, в лесных чащобах ни зверю, ни птице спасения нет. В такую пору особенно тяжко приходится человеку, если он оказался в горах. Лес не спасает, не укрывает от мороза, хотя и несколько ослабляет напор ветра, да не везде. В горах свои законы. Штормовые порывы, отскочив от одной горы, соединяются с другими порывами ветра с удвоенной силой, с дикой свирепостью и гулом устремляются, как по трубе, вдоль узкого ущелья.
Всю ночь бушевал ветер и стих к утру.
– А морозец знатный! – Сказал Степан Громов, растирая снегом руки. – Да еще с ветерком.
– Шпарит, как в Сибири, – произнес Петрович, надвигая шапку на глаза.
Они выбрались из тесной землянки, теплой, но дымной и насквозь прокуренной, подышать свежим воздухом.
– В Сибири мороз пошибче будет, но без ветра и потому легче переносится, – деловито сказал Степан Громов и, размяв в ладонях снег, обтер им лицо.
Степан Громов, как и Петрович, в партизанах уже третий месяц, со дня выхода феодосийского отряда в горы.
– Даже не верится, что мы находимся в Крыму, на курортном южном берегу Крыма. – Петрович, сняв варежки, тоже стал растирать руками снег, который быстро чернел в его ладонях.
– Не на берегу, а над берегом, – уточнил Степан, – в горах, и на высоте более километра.
– Занудливый ты, Степан!
– Не занудливый, а дотошный, чтоб точность была.
– Один хрен! Что на берегу, что в горах человеку несладко, – сказал Петрович, – мороз до печенок пробирает.
– Это верно! И на берегу, и в городе. Особенно тем в Севастополе, кто сейчас в окопах.
Сказав это, Степан Громов подумал о своем внуке, об Алексее. Как он там? Жив ли? В том, что внук на передовой, дед не сомневался. Он хорошо знал своего Алешку. Сам в любое пекло без спроса полезет. Неугомонный! На военном корабле его никакими цепями удержать. Он на передовой, это точно! Весь в отца! В нашу, громовскую породу, жилистую и круто замешанную. Степан гордился внуком, радовался его спортивным успехам. Чемпион всего Военно-морского флота Советского Союза! И еще подумал, что Алексей не узнает своего деда, встреться они случайно на улице. Таким бородатым внук его никогда не видел. Борода выдалась густая, окладистая, с серебристой проседью.
А у Петровича она сплошь седая, хотя он на десяток лет моложе Степана Александровича. Петрович тоже из феодосийской типографии. Отменный печатник Иван Петрович Чириков. Но в типографии с давних пор его уважительно величают Петровичем. Так пошло и поехало, Петрович и Петрович, отчество заменило имя и фамилию.
