— Похоже, ты полностью доверяешь ему, — с легкой иронией заметила она.
—Да. У меня не было поводов думать иначе.
Опять вопрос о доверии...
— Сколько времени ты даешь моему отцу, чтобы реабилитировать себя в твоих глазах?
—Ты видела вчера скачки на Кубок Кентукки-дерби? — Рахим испытующе посмотрел на нее.
— Да, по телевизору.
— Тогда ты настоящая свидетельница. Картель не справился с дистанцией, к которой его готовили.
— В этом мог быть виноват жокей, — мрачно ответила она, вспомнив жеребца, с которого хлопьями падала на песок пена.
— Дело не в жокее. Коня просто не подготовили к скачкам, хотя обязаны были сделать все, что возможно.
Картель... У Луизы зародилось подозрение: Эбби любила жеребца, а вот как к нему относился отец? Это ведь тот самый конь, что сломал Эбби спину! Вот в чем разгадка. Наверняка отец видеть не может этого коня и поэтому тренировал его плохо. Плохо! Если можно так выразиться. Жаль, что Рахим ничего не знает. Он отнесся бы мягче к проступку Эйба.
— Я намерен заявить Картеля на Кубок Кен-тукки-дерби на следующий год, — продолжал Рахим. — Если он выиграет, как и должен...
— Ты не можешь требовать от животного победы! — встревоженно вскричала Луиза. — Никто не может гарантировать выигрыш в этом Кубке. Даже фавориты здесь терпят неудачи.
— Согласен, — тихо сказал султан. — Но надо приложить максимум усилий, и я останусь доволен.
Год жизни. Значит, ее судьба и всей ее семьи будет зависеть от выступления Картеля. Господи помилуй! Надо поговорить с отцом и заставить его понять все до точки. Если у него остались дурные чувства к Картелю, он должен навсегда забыть о них. Иначе сделка провалится.
В дверь постучали. Рахим поднялся, чтобы открыть. Как удачно для нее: Луизе было необходимо собраться с мыслями и успокоиться. Она должна оставаться невозмутимой и уверенной. Иначе проницательный султан заподозрит, что в деле с Картелем не все ладно. Если он узнает правду, то, возможно, решит, что ни о каком доверии к ней не может быть и речи.
В номер доставили заказанный завтрак. Рахим вложил в руку официанта чаевые и закрыл за ним дверь.
— Постарайся поесть, Луиза, — посоветовал он. — Впереди у нас долгий и сложный день.
Аппетита у нее не было, желудок отказывался принимать пищу. Чтобы избежать опасного разговора, Луиза пересилила себя и приступила к еде. Она начала с фруктов: дыня, ананас, клубника. Стараясь есть лишь то, что легче проглотить, Луиза тянула время. Довольный, что ему удалось убедить ее позавтракать, Рахим направился к телефону и сделал несколько звонков.
