И стал хакан раздумывать, гадать,
Какое бы младенцу имя дать:
От блеска красоты его — Луне
Прибавлен блеск и Рыбе в глубине.
[44]С царевичем (так было суждено)
И счастье государства рождено.
Хакан подумал: «В этом смысл найди:
Блеск — это «фарр», а знак судьбы — «хади».
[45]Так имя сыну дал хакан: Фархад…
Нет, не хакан, — иные говорят,
Сама любовь так нарекла его,
Души его постигнув естество.
Не два понадобилось слова ей, —
Пять слов служило тут основой ей:
«Фирак» — разлука. «Ах» — стенаний звук,
«Рашк» — ревность, корень самых горьких мук,
«Хаджр» — расставанье. «Дард» — печали яд.
Сложи пять первых букв, прочтешь: «Фархад».
[46]Как золотая клетка ни блестит,
Однако птица счастья в ней грустит.
Пышна Фархада колыбель, но в ней
Все плачет он, тоскует с первых дней.
Невеста небосвода день и ночь
[47]С него очей не сводит: чем помочь?
Десятки, сотни китаянок тут,
Как соловьи сладчайшие, поют,
Но в нем печаль, какой у детства нет, —
Навеять сон Фархаду средства нет!
Кормилица ему давала грудь —
К соску ее он не хотел прильнуть,
Как тяжелобольной, который в рот
И сладкий сок миндальный не берет.
Другою пищей дух его влеком,
Другим Фархад питался молоком:
То — молоко кормилицы любви, —
Ему в духовной вылиться любви.
Фархад особенным ребенком рос:
Как муравей питаясь, львенком рос.
В год — у него тверда была нога,
В три — не слова низал, а жемчуга,
И речь его не речью ты зови, —
Зови ее поэмою любви.
В три года он, как в десять, возмужал,
Все взоры этим чудом поражал…
Отец подумал, что пора начать
Наследника к наукам приобщать.
Учителя нашел ему хакан,
Чьи знания — безбрежный океан,
Кто так все тайны звездных сфер постиг,
Что в них читал, как по страницам книг,
И, на коне раздумья вверх несясь,
Все отмечал, все приводил он в связь;
Хотя и до него был разделен
На много клеток небосвод, но он
Так мелко расчертил его зато,
Что небо превратилось в решето.
И если мудрецам видны тела,
То телом точка для него была.
[48]Постиг он все глубины естества,
И математики, и божества.
