Она долго разглядывала, какие красивые у него руки, почти на каждом пальце — перстни с драгоценными камнями, в приглушенном свете ярко блестели его пышные манжеты. Интересно, что бы она испытала, если бы эта рука коснулась ее руки? Или потрепала бы по щеке? А то и отправилась странствовать по еще никем не исследованным закоулкам царства любви? От этих размышлений у нее участилось дыхание.
Когда Адрианна закончила петь, Торризи, аплодируя, встали и. собрались уходить: синьора Торризи больше не могла находиться здесь, тем более, что ее муж не потерял лица и не испугался, в его реакции на выходку Челано сквозило скорее насмешливое напоминание, что гостеприимство хозяина превыше всего, важнее лишь церковная месса, даже когда речь зашла о их вековечной вендетте. Продолжая аплодировать, он выступил вперед и стал смотреть на Адрианну.
— Браво! — воскликнул он. Его голос звучал сильно, глубоко. — Великолепно!
Воздав должное исполнительскому мастерству Адрианны, он под руку с женой прошествовал навстречу синьору Манунте. Мариэтта видела, как тот рассыпался в извинениях и затем сопроводил гостей к выходу. Вот тогда-то и произошло нечто странное. В течение секунды или двух перед тем, как за ними должны были закрыться двери, Доменико Торризи обернулся и бросил взгляд через плечо. Мариэтте этот взгляд показался желанием убедиться в том, что Марко Челано не направился вслед за ними, но каким-то странным образом — возможно, виновата игра света на его маске — ей показалось, что он смотрел ей прямо в глаза.
После ухода Торризи публика целиком отдалась наслаждению от концерта. Даже на лице Марко Челано появилось довольное выражение, и он не спеша принялся разглядывать самых красивых хористок. Его взгляд не миновал Мариэтту, чью своеобразную красоту он отметил про себя, но затем надолго остановился на Элене. Ее красивое личико, молодые, упругие груди, спелыми яблоками вздымавшиеся под черным бархатом прилегающего лифа платья и, в особенности, волосы палево-золотистого оттенка, который он обожал, привлекли внимание. Как же несправедлива судьба, обрекая это милое непорочное создание сидеть взаперти в стенах Оспедале делла Пиета! Ведь то, что кажется недоступным, прельщает сильнее всего. Кто она? Интересно было бы побольше разузнать о ней. И почему это он раньше ее не замечал?
Когда публика кончила аплодировать только что закончившейся песне и Адрианна начала петь следующую, он обратился к своей соседке, но, едва хор поднялся, как он снова направил пристальный взгляд на Элену, которая тоже заметила его. Челано уже понял, что она видела, как он смотрел на нее, и их взгляды встретились, хотя девушка ни разу не повернула головы в его сторону. Каждый раз Элена, с изумлением замечая его взгляд на себе, тут же отводила глаза. Но потом осмелела и один раз тоже ответила ему продолжительным взглядом синих глаз. Он улыбнулся, в ответ уголки манящего ротика чуточку дрогнули. Ему страшно нравилось вести эту игру, этот безмолвный флирт с пиетийскою невинностью, впрочем, уже вполне созревшей и для чего-то более существенного, нежели взаимное созерцание.
