На новой земле | страница 53
Теперь мы ездили на пикники вчетвером — Дебора на переднем сиденье, положив свою руку на локоть Пранаба, переключая вместе с ним скорости, а мы с мамой сзади. Однако вскоре мама стала придумывать причины не ездить с нами: то у нее болела голова, то внезапно возникал насморк, — так я стала частью нового треугольника. К моему удивлению, мама не запрещала мне эти поездки, и мы втроем ходили по залам Музея изящных искусств, гуляли в городском саду, были в Аквариуме. Конечно, мама еще надеялась, что роман с Деборой скоро закончится, она ждала, когда Дебора разобьет Пранабу сердце, и он вновь появится у нее на кухне, растерянный, убитый горем и жаждущий утешения. Однако я не видела никаких признаков охлаждения ни с одной из сторон. Наоборот, Пранаб и Дебора открыто выражали свою любовь, постоянно оказывали друг другу маленькие, но трогательные знаки внимания — мне такие отношения казались романтично-идеальными. Наверное, им тоже было приятно видеть меня рядом с ними — мое присутствие давало им возможность ощутить себя полноценной семьей. И Пранаб неизменно вытаскивал свой фотоаппарат и начинал щелкать затвором — он делал бесчисленные фотографии нас с Деборой, как мы стоим обнявшись, или как я сижу у нее на коленях, или держу ее за руку, или обнимаю за шею… Мы с Деборой обменивались мимолетными улыбками, и в такие моменты мне казалось, что никто в мире не понимает меня так хорошо, как она. У Деборы были все задатки стать идеальной матерью, вот только моя мама почему-то так не считала. Мама ненавидела Дебору всеми фибрами души, и позволяла мне ездить с ними только потому, что была вновь беременна. Это была ее пятая попытка с момента моего рождения, и она так страдала от раннего токсикоза и так боялась нового выкидыша, что предпочитала вообще не вставать с постели целый день. К сожалению, никакие уловки не помогли — через десять недель она потеряла ребенка, и после этого ее гинеколог посоветовал прекратить попытки.
К лету на пальце Деборы красовалось кольцо с бриллиантом, какого у моей матери никогда не было.
Поскольку его собственная семья жила так далеко, за семью морями, Пранаб обратился за благословением к моим родителям. Как-то вечером он пришел один, сел за стол на кухне и вытащил из кармана темно-синюю бархатную коробочку.