Хуберт заговорил первым, причем примирительным тоном.
— Не стоит заострять внимание на поведении Жефа… он очень вспыльчив, но в целом неплохой парень.
— Виллемс знал о его отношениях с дочерью?
— На борту судна не так-то легко что-то утаить.
— Как вы думаете, одобрял ли он этот брак?
— Меня тут не было…
— И вы тоже считаете, что как-то вечером он упал в воду со сходней, потому что был пьян?
— Знаете, такое случается частенько. Немало моряков погибли именно таким образом.
Было слышно, как в каюте горячо спорили по-фламандски, при этом голос Аннеке о чем-то умолял, а её мужа звучал гневно. Не угрожал ли он снова, что и не подумает поехать с комиссаром?
В конечном счете верх взяла она, ибо Жеф все же появился на палубе с ещё влажными, тщательно причесанными волосами. Его белая рубашка хорошо оттеняла загар, а почти новый голубой костюм, галстук в полоску, черные полуботинки создавали впечатление, будто он собрался на воскресную мессу.
Он перебросился несколькими фразами по-фламандски с братом, не глядя на Мегрэ, сошел на берег, подошел к черной автомашине и остановился возле нее.
Комиссар открыл дверцу. Невё наблюдал за ними с нескрываемым удивлением.
— Мы куда, патрон?
— На набережную Орфевр.
Уже стемнело, когда они добрались до места назначения. Мимо проносились то деревья, то домишки какой-то деревни, пока они не добрались до серых улочек Большого Парижа.
Мегрэ за все это время не проронил ни слова, дымил трубкой, забившись в угол. Жеф Ван Хутте тоже держал рот на замке, так что Невё, немало удивленный столь непривычной тишиной, прикидывал так и сяк в уме, что же могло произойти на барже.
В конце концов он не выдержал и рискнул спросить:
— Все прошло удачно, патрон?
Не получив ответа, он тоже умолк и сосредоточился на своих функциях водителя.
Во двор Уголовной полиции они въехали уже в восемь часов вечера. Свет горел всего в нескольких окнах здания, но старина Жозеф был все ещё на посту.
В комнате инспекторов сидели только три-четыре человека, в том числе Лапуэнт, который что-то печатал на машинке.
— Организуй, чтобы принесли сандвичи и пива.
— На скольких человек?
— На двоих. Нет, на троих, так ты, возможно, мне понадобишься. Ты ведь свободен сейчас?
— Да, патрон.
В кабинете Мегрэ речник выглядел ещё более высоким, крупным и худым, чем обычно; черты лица заострились.
— Можете садиться, месье Ван Хутте.
Услышав слово «месье», Жеф насупился, ибо усмотрел в этом какую-то угрозу для себя.
