Джен кивнула. Дако осторожно поднял с коленей обезьянку и усадил ее на диван.
— Леди и джентльмены, надеюсь, вы не побоитесь отпустить это юное создание со страшным людоедом? — поднявшись с дивана и взяв Джен за руку, поинтересовался Дако. — Клянусь, что не съем ее, не возьму в заложницы и верну через полчаса.
— Хватит издеваться над нами, мистер Бриззел, — виновато посмотрела на него Кристин. — К тому же Джен уже взрослая девочка. Правда, Джен?
Джен кивнула с вымученной улыбкой и, крепко сжав руку Бриззела, поднялась с ним в библиотеку. На этот раз он усадил ее в свое кресло, а сам уселся на пол возле ее ног.
— Не вздумай плакать, Джен Брауни, — предупредил ее он.
Его брови хмурились, а губы улыбались. Это было действительно смешно, и Джен улыбнулась сквозь пелену слез, окутавшую глаза.
— А теперь слушай меня внимательно, Джен, и, прошу тебя, не перебивай.
Джен послушно кивнула.
— Мое состояние значительно больше, нежели можно предположить, увидев место, в котором я живу. Но им некому будет распорядиться, если меня все-таки обвинят в убийстве и посадят в тюрьму. Я знаю тебя всего одну ночь, но уверен в тебе, Джен, как ни в ком другом. Когда ты первый раз оказалась в этой унылой комнате, ее как будто наполнили светом. Но тогда еще я не был уверен… не был уверен, ни в тебе, ни в себе. Я обжегся так больно, что, прилети ко мне ангел с белоснежными крылами, и его принял бы за исчадие ада. А потом ты рванула за мной в ночь, в эту вьюгу, не задумываясь о последствиях. И зачем? Какой смысл был тебе рисковать жизнью вместе с мрачным угрюмым людоедом, когда можно было просто отсидеться в гостиной, как это сделал, к примеру, Габо? Тебя бы никто не осудил, ты ведь женщина. Тогда я убедился в твоей безрассудной храбрости и любви к людям. А потом, когда ты стояла за меня одна против всех, я окончательно понял, что ты самое светлое, чистое и бескорыстное существо, которое я когда-либо встречал. Ну, да будет об этом. Я счастлив тем, что ты мой друг, Джен. И ты должна мне помочь. Тебе придется взять на себя труд и съездить со мной к нотариусу, у которого я отпишу на тебя свое состояние.
Джен, оторопело воззрившись на него, хотела было возразить, но Дако пригрозил ей пальцем.
— Ты обещала молчать, Джен, пока не дослушаешь. Я отпишу на тебя все свое состояние. Ты вольна распоряжаться им как угодно, оставив лишь ту сумму, которая скрасит мне старость, когда я выйду из тюрьмы. И еще одно. Тебе придется взять на себя похороны Элисон. Я знаю, что у нее нет никого, кого бы взволновала ее смерть. Прости, что я прошу тебя о такой услуге, но мне больше не на кого положиться. Ты сделаешь это, Джен? Сделаешь для меня?
