За три года до смены власти в Бертайме один юный поларский хан начал быстро набирать силу. Род за родом переходил под его бунчуки, кто-то добровольно, а кто-то и не очень... Степь объединялась больше восьми лет. И в тот момент, когда Бертаймские войска пересекли границы Гармонта, неисчислимые тумены поларов выбрали себе жертву...
Не зря говорят: «не рой другому яму». Что повлияло на решение хана Ишема? Старая дружба кочевников с хортами? Или столь же старая нелюбовь воинов степей к ненадежным и коварным южанам? А может, работа конфидентов прецептории Ноухвельта, пять лет безвылазно торчавших в его стойбище и деливших с ним все заботы и печали? Или поток золота, текущий из Приморья сам по себе наводил на мысли о достойной добыче? Точно не известно. Но Великий Хан повернул своего коня не на север. Он пошел на юг.
Неисчислимая конная лава обрушилась на территорию Объединенных провинций. Небрежно сметя пограничные заставы, играючи разметав полки северных территорий, в жестокой сече опрокинув вышедшие навстречу легионы, поток всадников пронесся по стране, грабя, убивая и сжигая всё на своем пути. Главный город приморцев, бывшая столица Сугриба, устояла, ее стены оказались не по зубам легким конникам Великого хана. Но больше на территории страны не уцелело ничего. На месте городов остались руины. На местах деревень — пожарища. Все, кто не успел бежать, были убиты или угнаны. Осаждать столицу кочевники не хотели. И не умели. Потому, стребовав с перепуганного Сената, от членов которого в живых осталось менее половины, выкуп «достойный Великого Хана», конница помчалась обратно в Бескрайнюю Степь. Впрочем, помчалась — это громко сказано. Отягощенные огромными обозами с награбленным имуществом и баснословным выкупом, гонящие перед собой сотни пленников войска еле тащились, развлекаясь по дороге дожиганием чудом уцелевших деревень и факторий. А на границе степи неожиданно встретили врага.
Война под знаменами Бертайма не была для приморских солдат приоритетной. В них давно назревало недовольство: герцог был совсем не дурак и собственные войска берег. А наемников, которыми приморцы и считались, не слишком. Информация с юга заставила их в мгновение ока забыть о своем "нанимателе" и отправиться на выручку в родные края. Уйди они немного раньше — осада Столицы могла бы закончится иначе. Уйди немного позже, и, разминувшись с Ордой, сберегли бы своей стране немного силы, а кочевники вполне могли, переварив добычу, обрушиться и на еще не ограбленный север. Но они ушли не раньше и не позже. И добраться успели только до родных границ...
