– Скажешь тоже, Бен Роджерс! Как же они сбегут, когда мы к
ним стражу приставим, готовую пристрелить их, если они хоть пальцем пошевелят?
– Стражу! Ничего себе. Выходит, кому-то придется торчать при
них всю ночь и не спать только для того, чтобы следить за ними? По-моему, это дурь.
Почему бы просто не взять хорошую дубину да и не выкупить их всех до единого,
как только они сюда пожалуют?
– Потому что этого в книжках нет, вот почему. Слушай, Бен
Роджерс, ты хочешь все делать как положено – или не хочешь? Скажи. Ты полагаешь,
люди, которые книжки пишут, не могут правильное от неправильного отличить, так
что ли? Полагаешь, что ты их учить будешь? Нет уж, сэр, давайте-ка выкупать
всех как следует.
– Да ладно. Я не против, но, по-моему, это все-таки глупо.
Слушай, а женщин мы тоже убивать будем?
– Знаешь, Бен Роджерс, если бы я был таким невеждой, как ты,
я бы вообще помалкивал. Женщин убивать, надумал тоже! Да такого ни в одной книжке
не встретишь. Женщин следует приводить в пещеру и обходиться с ними, как положено
воспитанному паиньке, а после они в тебя влюбляются и домой нипочем уходить не
хотят.
– Ну, если так, я не против, только опять же не понимаю, на
черта это нужно. Этак у нас скоро в пещере протолкнуться негде будет от женщин
да от тех, кто дожидается, когда его черед выкупаться придет, – а разбойникам куда
деваться прикажешь? Ну ладно, рассказывай дальше, я больше ничего не скажу.
К этому времени маленький Томми Барнс заснул, а когда мы его
разбудили, испугался, заплакал и сказал, что хочет домой, к маме, а бандитом
больше быть не желает.
Все стали смеяться над ним, обзывать плаксой, а он
взъерепенился и заявил, что вот пойдет сейчас и расскажет всем про наши
секреты. Но Том дал ему пять центов, чтоб он помалкивал, а после сказал, что
сейчас мы все разойдемся по домам, а на следующей неделе опять соберемся и
ограбим кого-нибудь да убьем хоть пару человек.
Бен Роджерс сказал, что каждый день ему из дома выбираться
будет трудно, он только по воскресеньям может, и потому предложил в следующее
воскресенье и начать, но остальные мальчики сказали, что по воскресеньям заниматься
такими делами – грешно, чем этот разговор и закончился. Все согласились, что
хорошо бы нам было сойтись как можно скорее и назначить день для разбоя, а
после выбрали Тома Сойера атаманом шайки, Джо Харпера его главным подручным и
отправились восвояси.
На навес я вскарабкался и в окно моей комнаты влез еще до
рассвета. Новая одежда моя была вся в глине и свечном сале, а сам я устал, как
собака.
