Нагулявшие аппетит свадебные гости занимали места под руководством тамады.
Больше всего Варе хотелось бы, чтобы на месте свидетельницы сидела Наиля. Но Наиля исчезла из ее жизни в один день с Тимуром. Они не встретились во время летней сессии, а осенью Варя узнала, что Наиля отчислена по собственному желанию. Она достигла того, зачем приезжала в Москву учиться, — вышла замуж. Одна из однокурсниц, случайно встретившая ее в учебной части (та забирала свои документы), выяснила, что молодые будут жить в солнечной республике, где папа Наили уже обеспечил им квартиру.
О муже бывшей подруги было известно лишь то, что у него какое-то восточное имя (однокурсница не могла припомнить какое) и такая же фамилия, что и у жены (на вопрос, не поменяла ли она фамилию, Наиля ответила: «Нет, мы оба — Абдуллаевы»). На этом месте Варя дрогнула: имя «Тимур» пришло в Россию с Востока, а звукосочетание «Слюнько»
Тимур всегда мечтал поменять на что-либо более респектабельное. Но может быть, мужем Наили просто стал ее дальний родственник — какой-нибудь Нугзар или Карим из большого клана Абдуллаевых.
Нового телефона и адреса Наиля никому не оставила, и это было для Вари мучительнее всего: она сознавала, что раны от расставания с Тимуром могли бы когда-нибудь зарубцеваться, но несправедливая обида, нанесенная при этом Наиле, заставит их гноиться без конца.
Время от времени суетливый тамада вырывал Варю из ее воспоминаний, и она безучастно выполняла все положенные ритуалы: целовалась под бесконечное развязное «Горько!», вальсировала с женихом и стоя выслушивала тосты родных и близких. Им желали одного и того же: дома — полной чаши и такого невероятного количества детей, словно все приглашенные были китайцами.
После каждого тоста гости возвращались к еде, а Варя — к своим мыслям. Она предпочла бы снять автобус, нарезать бутербродов и вывезти всю свадебную компанию на природу, чтобы поплясать босиком на траве, но Валентин ужаснулся и сказал, что гостям нужен СТОЛ. В результате стол в виде буквы "Т" развел гостей на невообразимое расстояние друг от друга; молодежь, чувствуя себя на официальном мероприятии, не знала, как веселиться, а старшее же поколение вздыхало, до чего скучная пошла молодежь. Варя все сильнее проникалась ощущением того, что с выходом замуж от нее уходят одновременно любовь, дружба, молодость и поэзия. (Она действительно не написала больше ни одного стихотворения, даже стихотворного начала.) Единственным живым моментом за весь вечер было, когда скромно молчавшая во время тостов свекровь отозвала Варю в сторону, обняла и прошептала: "Только люби его, доченька!
