Они отвечают ему понимающей улыбкой.
— Егор Иваныч, а что со стендом делать? — спрашивает кто-то.
— Как — что? Пусть стоит как свидетельство нашей славы.
— Неудобно! Ну-ка чужой кто увидит?
— Так снимем…
— Может, подчистить резинкой, ножичком соскоблить? — покраснев, предложил Павел Маркушев.
— Добро! Вот ты этим и займись. Семена Трубникова привлеки, он днем свободный, — спокойно и благожелательно советует Трубников.
* * *
…Большая, жилистая крестьянская рука, сложенная в кулак, медленно разжимается: на ладони зерна ржи. Игнат Захарыч на крыльце новой конторы показывает эти зерна Трубникову. Тут же находится и Василий Коршиков, и кузнец Ширяев, и несколько молодых колхозников.
За их фигурами — раскаленная зноем деревенская улица: бредет изнемогающий от зноя пес с высунутым потным языком, поникли пыльные ветви деревьев, стоят смуглые, сухие травы.
— Еще несколько дней, — говорит Игнат Захарыч, — и зерно начнет гореть.
— Точно! — подтвердил Ширяев. — Надо убирать.
— Я звонил в район, — зло бросает Трубников, — говорят, нет указаний сверху.
— Еще чего! — хмурится Игнат Захарыч. — Зерно само указывает. Заволыним с уборкой — пропадет урожай.
— А нешто наверху не знают? — невесело усмехнулся Коршиков.
— Бюрократизм! — резко говорит молчаливый кузнец Ширяев. — Он для земли страшнее засухи…
— Поеду в МТС, — решительно говорит Трубников. — Или они начнут уборку, или расторгну договор к свиньям собачьим!
— Верно, — говорит Ширяев. — Уберем вручную. Народу у нас много, справимся.
— А по такому хлебу вручную даже лучше, — добавил Игнат Захарыч, меньше потерь будет.
Кабинет директора МТС.
— Брось, Егор Иванович, — говорит директор, вытирая платком потный лоб. — Небось не маленький, сам знаешь: раз нет команды — сиди и не рыпайся.
— А урожай пусть гибнет?.. Короче, если ты завтра же не начнешь уборку, мы обойдемся без вас.
— Не пугай, мы уже пуганые, — усмехнулся директор МТС.
Трубников поглядел на него, резко снял трубку телефона.
— Колхоз «Труд» попрошу… Да-a!.. Игнат Захарыч, ты? Объяви людям: завтра начнем уборку… Что-о?!
Трубников отстранился от трубки, провел рукой по сухим, растрескавшимся губам, повернулся к директору МТС.
Тот, поняв, что уборку уже начали, ошалело глядит на Трубникова.
* * *
Ржаное поле, залитое жгучим солнцем. Недвижимы плотные ряды колосьев. И, надвигаясь на них, широким фронтом идут косцы.
Мелькают знакомые нам лица: Василий Коршиков, кузнец Ширяев, разящие колосья, как вражескую рать.
