На собирушке к нам подошла блондинка. Волосы ее топорщились коробочкой узбекского хлопка над круглыми яблоками скул. У блондинки не было коренных зубов – их удалили, сформировав из них соски имплантированного объемного бюста над титановой корсажной лентой. Искусственная внешность грамотно ретушировала искусственный интеллект. Я оглянулась окрест себя и пришла к удивительному выводу: блондинка являла собой метрологический образец образцов, выпущенных с одного конвейера. Дело было даже не в цвете волос, а скорее напротив. Только цветом волос и различались мужчины и женщины, являющиеся собственностью клонов либо сами клоны, взявшие на себя труд быть похожими друг на друга.
Я вдруг поймала себя на неприятной мысли. У клонов женщина и собственность – равноценные понятия. Получается, я тоже собственность Димитрия, причем на основе добровольного, информированного согласия. Перешла во владение в один из виртуальных Юрьевых дней. Сама. По собственному желанию и хотению. Меня никто не принуждал. Абсолютно никто. С другой стороны, я могу уйти в один из следующих Юрьевых дней, который сама и назначу. По собственному желанию и хотению. Кто мне помешает? Никто. Что я тогда так злюсь? Напротив, я должна смеяться. Клоны плачутся, что их любят только за деньги. Баш на баш, смешные мои! Вот так-то!
Блондинка улыбнулась Димитрию, коренные зубы ее сосков рефлекторно клацнули. Судя по их разговору, с Димитрием они были знакомы давно. Судя по ее поведению, их знакомство было таким же близким, как и мое с ним. Блондинка вела себя так, словно она одна осталась в открытом море, а Димитрий – единственное бревно.
– Не возражаете, если я у вас его заберу? – спросила бедная дурочка.
Чем можно ответить на вежливость? Только вежливостью.
– Берите, – сказала я. Чуть не добавила: пользуйтесь на здоровье.
Я осталась в обществе клонов преклонного возраста. Простите за тавтологию. Мои визави рассуждали о рефлексах, условных и безусловных. С профессионалом! Весь мир – театр. Это точно.
Мой взгляд вновь остановился на Димитрии и блондинке. Их разговор был весьма оживленным. Почувствовав мой взгляд спиной, он обернулся и махнул рукой, что означало: «Скоро. Извини».
Не извиняю! Я потеряла терпение и решила уйти, оборвав собеседников на полуслове. Я в любом случае прекратила бы этот нелепый разговор. По дороге в туалет меня перехватил Виктор.
– Целый вечер любуюсь вашей спиной, – сказал он.
– Может, вам стоило поменять положение и заглянуть мне в лицо?
