— Ну вы хоть попробуйте, вдруг выйдет, — возбужденно умолял белесый. — А не выйдет, так в другой раз.
— И темно сейчас.
— Да увидим!
— Если будет что видеть — увидим, — наслаждался Олег.
Загоняют, подумал Коля и про себя усмехнулся: как зверя обложили. Хлебом не корми, дай поглядеть на чужой позор.
Он помолчал, уже без всякой мысли, просто вслушиваясь в себя. Вокруг продолжали галдеть, но это пролетало мимо. Потом он хрипло проговорил.
— Ладно. Тогда тихо. Совсем тихо. Должен сосредоточиться.
— А как же, — сказал Олег.
Лохматая резко бросила:
— Сделай милость, помолчи!
Коля встал с лавки, подошел к костру и, согнувшись, осмотрел землю под ногами. Выбрал место почище и поровней. Затем достал из кармана коробок, вынул одну спичку.
Кто-то из ребят посветил фонариком.
— Не надо, — сказал Коля, и фонарик погас. Встав на колени, он положил коробок на землю, сверху — спичку.
— Значит, так, — пробормотал он и, убрав руки за спину, наклонился над коробком…
Минуты три спустя он встал, сунул коробок в карман, отер пот с лица и вновь услышал, как потрескивает костер. Стали долетать слова:
— Да…
— Слыхал, но чтобы своими глазами…
— А писали — противоречит физике…
Олег взял его за рукав:
— Стоп! Как вы это делаете?
Коля молчал, приходя в себя.
— Правда — как?
Он не ответил — развел руками.
Павлик глядел вокруг, блестящими глазами:
— Здорово, а? Здорово, правда? Его взгляд остановился на Викентьеве, и тот лениво проговорил:
— Такие эксперименты лучше ставить без меня.
— Почему? — не понял белесый.
— Зрение хорошее.
— Ну и что?
— Жаль разочаровывать компанию, — сказал Викентьев и, повернувшись к Коле, добродушно спросил: — Нитку выбросили? Или съели?
Коля не ответил.
— Какую нитку? — спросил белесый, и голосок его подрагивал, как бы в предчувствии беды.
— Которая в зубах была. Тоненькая черная ниточка. Днем видна, а в сумерках ее как бы и нет.
— Фокус? — разочарованно спросила лохматая.
Павлик жалобно посмотрел на Колю:
— Правда, нитка была?
— Ну, раз товарищ с его-то зрением… — сказал Коля. Ему было все равно — скука и опустошенность.
— Не было? — с надеждой вскинулся паренек.
— А ты ее видел?
— Я? Нет.
— Ну, вот и соображай.
Коля опустился на лавку, закурил. Павлик подчеркнуто сел рядом, плечо к плечу. Хороший малый, подумал Коля, и как жить будет? Он пожалел белесого, но одернул себя. Что толку? Как получится, так и будет жить. Глупое дело — жалеть. На всех жалости не хватит, на себя бы хватило.
Олег восхищенно сказал Викентьеву:
