7 января 1943 года командующий Краснознаменным Балтийским флотом подписал приказ номер 001, которым личный состав экипажа подводной лодки С-7 исключался из списков флота, как погибший в боях с германским фашизмом. Приказ спустили по команде, и на его основании через шесть дней, 13 января, командир бригады подлодок КБФ подмахнул новый приказ, только уже не совершенно секретный, а просто секретный – номер 012, дублирующий содержание приказа комфлота.
Оба военачальника знали, что зачисляют в покойники живых людей, в том числе конкретно Лисина, но рука наверное не дрожала, подписывая.
Проверка шведского сообщения о пленных подводниках вылилась в директиву Главного Политического управления ВМФ за номером 62с от 25 ноября 1942 года, (потребовался всего месяц и два дня для превращения Героя в почти преступника, причем срок автономности лодки истекал только 2 декабря. Но ждать уже не стали). Документ назывался очень серьезно "О воспитании у военных моряков боевой стойкости и ненависти к врагу, недопустимости сдачи в плен".
Начиналась директива так "Стало известно, что командир подводной лодки С-7 Герой Советского Союза Лисин (уже без воинского звания и инициалов, хватит и фамилии – П.Б.) с 3 краснофлотцами оказался в плену у врага (опять обращает на себя внимание формулировка: сдаться в плен с подводной лодки невозможно, но написать, что человек попал в плен еще более недопустимо – П.Б.). Мне известно, что дело непрерывного воспитания у бойцов и командиров основных боевых качеств – стойкости, жгучей ненависти к врагу, чувства высокого достоинства военного моряка, который ни при каких обстоятельствах не сдается в плен к врагу, а предпочитает смерть фашистскому плену, – поставлено на некоторых кораблях и в частях еще неудовлетворительно…" Директива доводилась до сведения командиров эсминцев, подлодок, авиационных полков, артиллерийских дивизионов, их заместителей по политчасти. Подписал этот документ лично начальник ГЛАВПУ ВМФ армейский комиссар 2 ранга Рогов.
Вероятно, главные начальники никак не могли допустить возможность возвращения Лисина из плена и заранее "списали в расход". Причем дело доходило до мелочей. В офицерском клубе в Кронштадте вывесили его портрет, как Героя, а потом тихонько сняли. Существует устное предание, что когда представили к званию Героя командира Л-3 П. Д. Грищен- ко, Сталин вычеркнул его фамилию из указа со словами типа – "Знаем мы, как воюют эти балтийские герои!"
