Джош знал, чтобы отдалить разлуку с Мартой, ему достаточно заказать ей материал для журнала. Он презирал себя за слабость, но отказаться от этой козырной карты не мог.
Наконец Джош прервал молчание.
— Ты, видимо, неправильно поняла! — воскликнул он фальшиво-бодрым голосом, вовсе ему не свойственным. — Ты ведь теперь знаменитость! — добавил он, неестественно улыбаясь. — Одно твое имя на обложке гарантирует успех! А я, как все редакторы, забочусь об успехе журнала…
На мгновение ему показалось, что Марта сейчас выплеснет вермут ему в лицо. Однако она просто воскликнула:
— Хватит, Джош! Раньше по крайней мере ты был со мной честен!
— Я и сейчас честен… — начал Джош и вдруг умолк.
К своему ужасу, он увидел, что не ошибся. Марта плакала: слезы текли по бледным щекам.
Она выхватила носовой платок, сердито смахнула слезы с глаз и вскочила с такой поспешностью, что едва не опрокинула кресло.
— Извини, — пробормотала она и кинулась в дамскую комнату.
Несколько минут Марта брызгала себе в лицо холодной водой и мысленно ругала себя последними словами за то, что проявила слабость перед Джошем.
Да, она не просто устала. Она была измучена. Визит в Лондон и тяжелый разговор с Тони совершенно выбили ее из колеи.
Марта взглянула на кольцо и еще раз похвалила себя за обещание, данное Тони. Кольцо на пальце — какая-никакая, но защита. Пусть Джош думает, что она все еще помолвлена. Тогда он не будет ее опасаться, и, может быть, она сумеет убедить его, что они созданы друг для друга. Ах, если бы только не его дурацкое упрямство…
Марта припудрила лицо и взяла сумочку. Она еще не вполне успокоилась, но не прятаться же от Джоша весь день в туалете!
Когда Марта подошла к столику, Джош встал.
— С тобой все в порядке? — тревожно спросил он, и на его красивом лице отразилось беспокойство.
— Да, — солгала она.
— Может быть, нам лучше уйти отсюда?
«И куда же мы пойдем?» — подумала Марта, но вслух этого не спросила.
— Нет, — коротко ответила она и заняла свое место.
Подошел официант.
— Хочешь заказать что-нибудь? — спросил Джош.
— Да.
Серые глаза Джоша, потемневшие от беспокойства, не отрывались от ее лица. Сейчас она могла бы поклясться, что Джош ее любит. Но через мгновение он овладел собой, и взгляд его стал твердым, как Гибралтарская скала, загадочным, как сфинкс, и непроницаемым, как Форт-Нокс.
Марта попыталась заговорить, но вместо этого снова всхлипнула.
Джош удивленно взглянул на нее.
— Да что с тобой?
— Ничего, — овладев собой, поспешно ответила она. — Мне, пожалуйста, консоме «Мадрилен».
