— Да, и совершенно не собиралась встречаться с Джошем Смитом, — твердо ответила Марта. — Но…
И вдруг заговорила торопливо, глотая слова:
— Я позвонила Дженнифер Гундерсен. Пойми меня правильно, Тони, мне просто захотелось с ней поговорить. Это никак не связано с Джошем. Она не только его сестра, но и моя старинная подруга. Я тебе о ней рассказывала.
Марта сделала паузу, собираясь с духом.
— Дженнифер сказала, — продолжила она, — что у Керри, ее мужа, какие-то дела в Нью-Йорке и она собирается поехать с ним, взяв с собой детей. Они решили остановиться в квартире Джоша, пока он в отъезде. Дженнифер пригласила меня на обед… — Марта внезапно замолчала.
— Что же дальше? — подбодрил Тони.
— Я очень хотела увидеться с Дженнифер и Керри и посмотреть на близнецов — я ведь их ни разу не видела! Поэтому я согласилась. А Джош неожиданно вернулся из Калифорнии. Когда я пришла, он был уже там.
Марта замолкла — рыдания сдавили ей горло. Тони ждал продолжения, и она знала, что должна продолжать, но целую минуту молчала, опустив глаза и надеясь, что скудное освещение не позволит Тони разглядеть на ее щеках слезы.
— Я думаю, увидев Смита, ты испытала… сильное потрясение, — помог ей Тони.
— Да, — дрожа, прошептала Марта. — Ах, Тони, Тони! Прости меня! Мне так жаль!
Тони помешал свой коктейль. Отпил немного. Снова помешал. Только после этого он заговорил:
— Мне тоже, Мартам Мне тоже. Однако, скажу по совести, я не удивлен. Я наблюдал за тобой в тот вечер у Фармингтонов. Я видел, что с тобой делалось, когда ты смотрела на него. И тогда мне многое стало ясно. Я ведь говорил тебе тогда, в Вашингтоне: я всегда знал, что в твоей жизни есть кто-то еще. Ты была со мной нежна и ласкова, но я всегда чувствовал, что какая-то дверца в твоей душе закрыта от меня наглухо.
Тони улыбнулся одними губами.
— Любовь не дается по принуждению, — просто закончил он.
— Тони… — начала Марта и замолкла, не в силах подобрать слов.
Тони поднял руку, останавливая ее.
— Марта, не вини себя, — предупредил он. — Здесь есть и моя вина. Признаю, я слишком давил на тебя. Порой ты выглядела такой… такой потерянной. Мне бы задуматься, чем это вызвано, а я стремился окружить тебя лаской и заботой, надеясь, что моя нежность тебя согреет. Я очень надеялся, что со временем ты меня полюбишь. Боже, я так старался! Но теперь…
— Что теперь?
Марте трудно было смотреть на Тони, еще труднее его слушать. Она ненавидела себя за то, что причинила ему такую боль.
