Майкл недружелюбно улыбнулся.
— Могу заверить вас, сэр, что всегда оплачиваю свои долги.
В этот момент из кухни появилась Вирджиния, увидела сына и поспешила к нему.
— Марк, я рада, что ты поужинаешь с нами.
Прежде чем мать успела обнять его, тот оттолкнул ее.
— Ужин готов? Я голоден, — и Марк направился в столовую.
Плечи Вирджинии сгорбились, на лице появилось тоскливое выражение.
Не глядя на Рафферти, она произнесла:
— Проходите к столу, пожалуйста. Ужин сейчас подадут.
Майкл вспомнил о мачехе, которую любили все дети Рафферти, и ее собственные, и приемные. Нельзя было не почувствовать жалость к поникшей женщине, и жилец молча отправился в столовую.
— Ларк, в чем дело? — Ада Райдер удивленно наблюдала за приемной дочерью. — Ты уже четвертый раз проверяешь, не приехал ли отец, хотя прекрасно знаешь, что он либо вообще не явится, либо доберется до дому очень поздно, ибо отправился по делу.
Девушка опять вошла в гостиную, но не села у камина. Вместо этого она подошла к окну, продолжая вглядываться в сгущавшиеся сумерки.
Ада отложила шитье.
— Ларк, расскажи мне, что тебя беспокоит, — ласково предложила она.
Даже не обернувшись, девушка спросила:
— Как ты влюбилась в папу?
«Влюбилась?»
Ада почувствовала зарождающуюся тревогу. Ларк не могла влюбиться. Она еще дитя.
Но глядя на дочь, матери пришлось признаться, что ее мысли не соответствуют истине. Ларк исполнилось семнадцать. Молодая женщина стояла на пороге новой жизни.
Она не напоминала ребенка даже два года назад, когда уезжала заканчивать школу. Да и сейчас меньше всего походила на девочку.
Аду внезапно захватили воспоминания о том, как она впервые увидела Ларк, испуганную сиротку с огромными печальными глазами, трагически выброшенную в неизвестный и жестокий мир. Тогда она взяла Ларк за руку, и они доверились друг другу — одинокий ребенок и одинокая школьная учительница. Им обеим был нужен друг, необходима любовь.
А несколько месяцев спустя Ларк в хорошеньком платьице светилась счастьем, когда Вилли с Адой венчались в церкви.
Последняя считала себя настоящей матерью Ларк с того момента, как стала женой Райдера. Ей не нужно было дожидаться юридического подтверждения, чтобы любить и холить ставшее родным дитя. Позже Ада испытала особую гордость, когда девочка перестала называть ее тетей и назвала мамой.
Сколько воспоминаний о Ларк…
— Как ты узнала, что влюбилась? — громче повторила дочь.
Ада замигала, возвращаясь в настоящее.
— Трудный вопрос… — уклончиво ответила она, избегая взгляда Ларк и опять принимаясь за шитье.
