И она ныряла снова и снова, а выныривая, улыбалась ему такой счастливой улыбкой, что у Майкла сердце таяло.
Наплававшись и тяжело дыша, они рухнули на песок и стали смотреть в глаза друг другу.
Майкл совсем забыл о времени, просто лежал, смотрел на нее и улыбался. Глаза Алекс закрылись сами собой, и она задремала. Он встал и накрыл ее махровым полотенцем, чтобы она не сгорела. Алекс улыбнулась, не открывая глаз. Майкла снова удивила нежная детскость и невинность ее лица. Со своей синей гривой волос она напомнила ему сейчас таинственную обитательницу морских глубин — то ли обольстительную сирену, то ли морскую колдунью.
Алекс околдовала его с первой же встречи в Париже. И теперь он не представлял себе жизни без нее. Ему захотелось снова услышать от нее, что она любит его. Слов любви она не говорила ему со дня их нелепой ссоры на кухне. А может, он должен первым признаться ей в своих чувствах? Но он не умел говорить о них. Он никогда никому не признавался в любви. Как-то раз он попытался, но слова буквально застряли у него в горле.
Солнце погружалось за дом, и на пляж легли голубые тени. Александра спала. Скоро стемнеет, да и поесть бы не мешало, подумал Майкл.
— Алекс, — тихо позвал он и тронул ее за плечо.
Медленно открыв глаза, она улыбнулась ему.
— Тереза, наверное, приготовила нам ужин. Ты не проголодалась?
Александра встала на колени.
— Еще как! Я голодная как волк. — Она поднялась и стряхнула с себя песок. — Извини, что заснула. Бедный мой, скучал тут в одиночестве. Мог бы оставить меня и пойти поработать. Или…
— Никакой работы.
Она с радостной надеждой посмотрела на него.
— Никакой работы? — переспросила она.
— Никакой. У нас медовый месяц. Надеюсь, ты не забыла об этом? Здесь есть только ты и я.
От улыбки Алекс у него перехватило дыхание. Она подошла, встала на цыпочки и потянулась к нему губами.
— Спасибо тебе, — нежно шепнула она.
— Это тебе спасибо, — ответил Майкл, — что ты со мной.
За все это время он не вспомнил о Сьюзен.
После душа Александра надела пушистый белый халат, который накануне отъезда подарила ей Глория.
— Я понимаю, что медовый месяц у вас необычный, — сказала сестра. — Все будет зависеть от тебя. Постарайся. Я уверена, что Майкл любит тебя по-настоящему. Иначе он никогда бы не повез тебя в дом, где прошло его детство.
В белом халате она чувствовала себя невестой, которая готовится к первой брачной ночи. Ничего подобного ей еще не приходилось переживать. Она легла на постель и стала ждать Майкла, который пошел выключить свет в доме.
