Захочет вдуматься в мои слова,
И если их с охотою прочтет
И только долю сотую поймет, —
То, если он умом и сердцем чист,
Одобрит он, похвалит каждый лист…
А тот, чье сердце грязно, темен ум,
Кто так далек от справедливых дум,
Что назовет стекляшкою сапфир, —
О правый боже, пусть вкусит он мир,
Ты ум его и сердце просвети,
Направь его по доброму пути…
Писец! В тебе я друга обрету,
Когда перу придашь ты остроту.
Я написал, а ты перепиши,
Пускай все буквы будут хороши,
Смотри не ошибись и невзначай
Расположенья точек не меняй.
За песней песню поведи пером,
Людьми помянут будешь ты добром.
Пусть будет труд отрадою твоей,
Достойною наградою твоей.
А если по небрежности, писец,
Ты спутаешь начало и конец,
А если из-за денег вступишь в спор,
Пусть ляжет вечный на тебя позор,
В твой черный глаз, колюче и остро,
Пусть, как в чернильницу, войдет перо,
Пусть будет черным, как письмо, твой лик
И, как перо, расщеплен твой язык!..
Я выбрал эту книгу среди книг,
В ней, как в стране, я семь дворцов воздвиг,
Семь гурий поселил в семи дворцах,
Любуясь ими, веселился шах,
Семь сказок он узнал семи земель —
Моих стихов единственную цель.
Я дал названье книге: «Семь планет», —
Пускай она теперь увидит свет.
Своих стихов я произвел подсчет:
Пять тысяч бейтов я повел в поход.
На них четыре месяца ушло, —
Вот дней труда примерное число.
Когда б своим я временем владел,
Когда б свободен был от прочих дел,
Своих стихов я завершил бы цель
На протяженье четырех недель.
Докучных дел обилие мое,
Из-за тебя бессилие мое!
Не потому ли я страдал и чах,
Что проходили дни в пустых речах,
В той смене лживых и правдивых слов,
От коих я давно бежать готов?
Я днем и ночью потерял покой,
И кажется мне ночь сплошной тоской,
Волнением дневным я утомлен,
Обилием людей ошеломлен.
Питание моей души — тоска,
И пища сердца моего горька.
Хотя меня обидел злобный рок,
Я книгу написал в короткий срок.
Быть может, стих мой вышел нехорош,
Но и плохим его не назовешь.
Сравнюсь ли я с великими людьми?
Индус Хосров, гянджинец Низами
(Ошибки их да зачеркнет аллах!)
Не помышляли о других делах,
Помимо говорения стихов,
Высокого творения стихов.
А я писал среди трудов и мук,
Досугу их не равен мой досуг.
Когда б моя звезда была светла,
Не молкла бы моим стихам хвала,
Пером я столько создал бы чудес,
Что даже своды светлые небес
Листами б нареклись моих стихов!
В такой короткий срок среди трудов,
Среди трудов в такой короткий срок
Я все же создал много тонких строк,
В короткий срок я нанизал стихи, —
