Сиенна вернулась на рынок, погруженная в свои мысли. Единственное, что остановило девушку от того, чтобы не пойти домой и не броситься к Гаретту с расспросами, была ее дружба с Бредли. Если Молли и Кейн хотят, чтобы их гость задержался у них на вилле подольше, пусть будет так.
— Ты молчаливая сегодня, Сиенна, — заключила секретарь кооператива, когда везла ее домой из Портофино.
— Я всегда не слишком разговорчива, — слабо улыбнулась она.
— Да, но это другое молчание. — Ее подруга рассмеялась, но потом вдруг замолчала. — Смотри! Что это за дым такой?
Сиенна подскочила на сиденье.
— Это пожар! Пожар у меня в доме!
Девушка и думать забыла о Гаретте и о том, что хотела сделать. Анна Мария прибавила газу. Сиенна была в панике. Но тут подруга заявила:
— Это всего лишь строительные работы. Ух ты, какой у них прораб красавец!
Сиенна вгляделась. Обнаженный по пояс мужчина управлял действиями рабочих.
— Это Гаретт, — зарделась Сиенна.
— Неудивительно, что ты молчишь. Такой парень уж точно дал бы мне повод для раздумий! — Анна Мария с нескрываемым восхищением разглядывала мускулистое тело Гаретта.
Широко улыбаясь, Гаретт подошел и открыл дня Сиенны дверь, помогая ей выйти.
— Что же… если тут все в порядке, я лучше поеду и оставлю вас двоих продолжать заниматься… чем угодно, собственно говоря. — Анна Мария подмигнула Сиенне, которая слишком злилась, чтобы заметить это.
У Сиенны внутри все клокотало от ярости. Когда Анна Мария развернула фургон и умчалась прочь, она тут же повернулась к Гаретту и закричала:
— Отсюда столбом валит дым! Я испугалась до смерти! Думала, тут все сгорело к чертям! Что ты затеял, черт тебя дери?!
— Я думал, ты хочешь, чтобы я спас твое будущее.
— Да, но не такой же ценой!
Гаретт ухмыльнулся:
— Будешь продолжать так вопить, Сиенна, и я решу, что ты можешь справиться без меня.
Сиенна уставилась на капельки пота, покрывающие кожу Гаретта. Одна капля сползла по рельефным мускулам вниз, исчезнув в густой поросли волос, уходящей дорожкой в брюки.
Очевидно, он заметил ее взгляд.
Повернувшись, Гаретт пошел к своей машине, достал оттуда рубашку и надел через голову.
— Так лучше? — бросил он через плечо.
Сиенна покраснела до кончиков ногтей.
— Если надевать рубашку, не расстегивая пуговиц, они скоро разболтаются и оторвутся.
Гаретт стоял спиной к ней, но на этих словах развернулся. Затем подошел очень близко и заглянул Сиенне в глаза, заставив ее сердце помчаться галопом в груди.
