— Нет, Вики. Ты лишь зря потратишь время. Фэрфакс не изменит своего решения, — доктор Харвинг говорил печальным тоном, лицо его было грустным. — И я не хочу даже пытаться переубедить его, — он сделал вид, что не заметил ее удивленного взгляда, и продолжал — в последнее время я начал беспокоиться за тебя. Ты пренебрегаешь тем, что должно быть так дорого сердцу молодой девушки. Красивые платья, вечеринки, танцы, — он слегка пожал плечами. — Молодые люди, свидания. Но самое главное, оседлая жизнь. Юность так коротка, дорогая моя, и я хочу, чтобы ты успела получить все ее удовольствия.
Вики смотрела на отца, открыв рот. Неужели он сошел с ума? Он сказал с неестественной улыбкой:
— Может быть, когда я вернусь, меня встретит изящная девушка, а не девчонка-сорванец. Потом, если твой пыл к тому времени не остынет, будут и другие раскопки, без тех жестких условий, какие ставит мистер Фэрфакс, у которого довольно властный характер.
Она выскользнула из-под руки, которую он хотел положить ей на плечо.
— При чем здесь другие раскопки! Я хочу участвовать в этих! Ты же не думаешь серьезно, что… я хочу сказать, ты ведь не стал бы удерживать меня, если бы я могла поехать?
Эндрю улыбнулся:
— Если бы могла, то вряд ли. Я буду скучать без тебя, дорогая моя, ты же знаешь. К тому же я сам обещал взять тебя в эту экспедицию. Но все равно, теперь я даже рад, что все обернулось таким образом.
— Да, — сказала она с горечью в голосе, — если бы на моем месте был Робин, которому нет ни малейшего дела до археологии, то его бы вы с собой взяли.
Она опустилась на табурет и мрачно уставилась в огонь. Ее всегда огорчало, что ее брат был абсолютно равнодушен к археологии. Хотя они были близнецами, в них не было ничего общего, за исключением физического облика. Робин предпочитал тратить все свое время в драматической школе, предоставив Вики помогать отцу в его любимом деле.
Ее короткие, непокорные локоны каштанового цвета приняли бронзовый оттенок в ярких отблесках огня. Она сидела, по-мужски расставив ноги, упершись локтями в согнутые колени. Когда она снова посмотрела на отца, ее обычно миловидные губы дрожали от возмущения.
— Но это же нечестно. Только потому, что я девушка!
Эндрю порылся в кисете и приступил к сложному ритуалу набивания трубки. Когда она наконец была зажжена, он откинулся на спинку стула.
— Согласен. Но нам придется подчиниться. Предубеждения Фэрфакса против женщин могут быть совершенно необоснованными, но он — руководитель экспедиции, и последнее слово во всех вопросах, связанных с набором персонала, остается за ним. Не подумай, что это коснулось только тебя. Он и жене профессора запретил ехать.
