— Выходи, родная. Давай решим все проблемы в доме. Пойди и собери чего-нибудь поесть, пока я разожгу камин.
— Я все приготовила перед тем, как ехать на станцию, — сказала она упавшим голосом, следуя за ним к крыльцу.
Она механически включила в сеть электрический чайник и вытащила из духовки пирожки, которые еще час назад готовила с таким счастливым видом. Негромкие будничные звуки, которые окружали ее, вдруг показались ей нереальными. Приглушенный стук поленьев, которые отец клал в камин, скрип стула под его телом, тонкое пение чайника у нее в руке. Лишь одно было реальным. Она не поедет. Когда археологическая группа поднимется на борт самолета, чтобы преодолеть первый этап длинного пути, там будут ее отец и профессор Элвис, в то время как она…
Но почему? Почему ее не берут? Она привыкла принимать участие в работе отца, а с тех пор, как три года назад умерла мать, она следовала за ним повсюду — должен же был кто-то за ним ухаживать. Вики не верила, что этот неожиданный удар — дело рук ее отца. Вики не привыкла плакать, но теперь чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, а в горле поднимается комок. Чайник кипел вовсю; Эндрю Харвинг неслышно вошел на кухню и мягко забрал его из руки дочери.
— Снимай куртку и иди к огню. Я все принесу сам.
Когда он вошел в комнату с подносом, она стояла у окна — по-мальчишески привлекательная фигурка в широких шерстяных штанах и грубом, размером на взрослого мужчину, свитере. Угрюмый мартовский холод, царивший на дворе, отражался на ее лице, когда она спросила унылым голосом:
— Это Грант Фэрфакс так решил, верно?
— Да, именно так, — доктор Харвинг глубоко вздохнул. — Фэрфакс считает, что эта экспедиция будет слишком тяжелой для женщины. Нет, подожди, Вики, — он поднял руку, чтобы остановить возмущенное возражение, готовое сорваться с ее губ. — Я тщательно обдумал его слова и вынужден признать, что он прав. На этот раз мы отправляемся в дикие, удаленные от цивилизации места. Там не будет удобных отелей с кондиционерами. Мы будем жить в палатках, в лучшем случае — в грубых хижинах, а до ближайшего города — если это можно назвать городом — будет по меньшей мере сотня миль.
Вики обернулась.
— Я не боюсь тяжелых условий. Конечно, тебе надо было об этом сказать! Этот Грант Фэрфакс не видел меня. Наверняка он думает, что я одна из тех дамочек-любительниц, которые не переносят жары и падают в обморок при одном упоминании о грязной или тяжелой работе, — в ее глазах загорелась надежда. — Разумеется, все дело в этом. Мне необходимо увидеть его и все объяснить, он должен понять, что я серьезно отношусь к археологии, а не просто… — она запнулась, надежда в ее глазах увяла, когда она увидела выражение на лице отца.
