— Меня ты знаешь значительно меньше, и значит, лгу я!
— Да, то есть нет. Просто женщины в твоем положении часто ведут себя не совсем…
— Если ты еще раз заикнешься о моем положении, я тебя стукну чем-нибудь!
— Держи себя в руках, Джилли. Такой темперамент может повредить ребенку.
— Ага, а Росария и ее штучки только способствуют моему прекрасному состоянию! Эта женщина спит в хозяйской спальне, хотя уже три года как овдовела! Может, она подыскивает себе нового мужа, из местных… хозяев? Или уже подыскала?
Темные глаза обожгли ее бешеным взглядом, и Джилли знала, что зашла слишком далеко. Она съежилась, всерьез опасаясь, что он ее ударит, но Джанкарло сдержался, хотя это стоило ему огромного напряжения.
— Тебе повезло, что ты носишь моего ребёнка, иначе я заставил бы тебя пожалеть об этих словах!
Она никогда не видела его таким рассерженным. В глазах Джанкарло застыла ярость, но голос был холоден, и Джилли могла только робко прошептать:
— Прости…
Он увидел страх в ее глазах и подумал, что убил бы на месте любого, кто осмелился сказать такое ему в лицо. Только не эту женщину. Он любил Джилли и желал ее.
— Кто, скажи, вбил тебе эти дурацкие мысли в голову?
— Никто… Ты же сам говоришь, что во всем виноваты гормоны… Анна рассказала, где живет Росария, когда показывала мне дом.
Джанкарло с тайным облегчением обнял ее и привлек к себе. Гормоны — это хорошо, это просто и понятно, и это многое объясняет.
— Наверное, я должен был рассказать раньше… Росария была сильно потрясена смертью моего брата. Мы все были в шоке, но у нее был нервный срыв, она пролежала в больнице почти год, сейчас дела пошли на лад, но она все еще очень ранима. Она — член нашей семьи, и мы с мамой заботимся о ней, это естественно.
— Должно быть, ей пришлось тяжело.
— Да, cara, и кстати, все, что есть у нее, есть и у тебя.
— Кроме тебя…
— Ошибаешься, но мне приятно, что ты ревнуешь!
Сильные руки стиснули ее в объятиях, жадное, напряженное тело ее мужчины сводило Джилли с ума, и она задрожала, словно лист на ветру. Темные глаза завораживали, она тонула в волнах его низкого, хриплого от сдерживаемой страсти голоса.
— У тебя есть куда больше, Джилли. Ты — жена графа дель Пьетро, ты носишь его наследника, а за это Росария могла бы душу заложить, но у нее ничего не получилось. Будь к ней снисходительнее, ладно?
Джилли успела только кивнуть. Небо обрушилось на землю, и мир утонул в поцелуях Джанкарло.
Видит Бог, она пыталась изо всех сил.
