Он пожал плечами и, наконец, занял свое место рядом с ней.
— Это могло произойти где угодно, ведь вы много путешествовали в этом году.
Когда он сел, она почувствовала себя гораздо лучше, так как могла смотреть ему в глаза.
— Впрочем, — произнес Рив, пристально глядя на нее, — это могло произойти и не в этом году. Надо сравнить наши ежедневники за последние несколько лет. Может так случиться, что мы были в одном месте в одно и то же время. Мне тоже приходилось много ездить по делам фирмы. Можно представить дело так, что мы знаем друг друга давно, но только сейчас решили пожениться.
— Но в таком случае могут подумать, что это внезапное решение — не более, чем моя очередная прихоть.
— Вы полагаете?
Анна вздохнула.
— Да. Вы должны понять, Рив, какое это потрясение для меня — узнать об этих угрозах. Кроме того, отец выбрал не самое подходящее время сказать мне об этом — бал по поводу свадьбы моей сестры.
— Но ведь последнее письмо пришло сегодня вечером. Ваш отец решил, что больше ждать нельзя.
Анна плотно сжала губы. Ее все еще раздражало, что отец обсудил такую важную вещь с незнакомым человеком прежде, чем рассказать ей. Она боялась, что он никогда не будет считать ее достаточно взрослой. Однако это была проблема совсем другого рода. Анна подняла глаза и встретилась с напряженным взглядом Рива. Она была совсем не в восторге от плана отца, но, видимо, придется принять его.
— А как получить одобрение Национальной Ассамблеи?
Рив кивнул.
— Да, я помню об этом. Смахивает на средневековый обычай, верно?
Эти слова ее несколько задели, но, в общем, это была правда.
— Перемены происходят в Инбурге медленно. У нашей страны сложная и драматическая история. Нас захватывали французы, немцы, даже англичане.
— Наверное, поэтому многие жители Инбурга владеют несколькими языками.
Анна удивилась, что он знает об этом.
— Именно поэтому Национальная Ассамблея очень осторожно относится к переменам, — продолжала она. — Их было слишком много в нашей истории. Они потратили пять лет на создание новой конституции и еще два года на то, чтобы ее одобрить. Прежде чем жениться или выходить замуж, члены монаршей семьи должны получить согласие Ассамблеи, а это не так-то просто. Но ведь наше обручение — не настоящее. Поэтому, нам совсем не обязательно ждать одобрения Ассамблеи, чтобы начать действовать. Мы можем сказать, что только собираемся обручиться. Ведь эта история не зайдет далеко, так как вы гораздо раньше найдете того, кто пишет эти ужасные письма, правда?
